Страсть выбирает отважных

– Шучу. Я не знаю, что будет. Возможно, все будет в порядке. Но я бы предпочел удалить пулю, чтобы рана закрылась. К тому же, если пуля утащила с собой частицы ткани моей одежды, это вызовет инфекцию.

Джорджетта вздрогнула и проговорила:

– Да, все ясно. Нужно удалить пулю. Но что для этого требуется?

– Зеркало, если найдется.

– Есть одно: я гляжу в него, когда бреюсь. – Мистер Лоу заковылял к себе, чтобы принести зеркало.

– Вы собираетесь сами вынимать пулю? – пролепетала Джорджетта, низко склонившись над раненым.

– Из трапециевидной мышцы. – Хьюго стиснул зубы. – Я смогу. Я не хочу просить вас о помощи.

Джорджетта тихо вздохнула. Сколько раз сама она твердила, что не хочет, чтобы Хьюго ей помогал. Она ранила этого человека задолго до того, как в его плече угнездилась пуля.

Снова склонившись над раненым, она прошептала:

– Хьюго, что вы хотите этим сказать? Вы это из гордости? Или вы мне не доверяете?

Наверное, это была гордость, хотя… Скорее всего он просто не хотел, чтобы она видела, как он истекает кровью.

Джорджетта сделала глубокий вдох, затем – медленный выдох. После чего решительно заявила:

– Крепкое спиртное – вот что нам понадобится.

– Для раны? – спросила миссис Лоу.

– И для меня тоже, – отозвалась Джорджетта, снова погладила руку Хьюго и прошептала: – Будете давать мне указания. Я сделаю все, что потребуется.

Повернув голову вправо, насколько хватало сил, Хьюго смог увидеть залитую кровью рубашку и разорванный мускул. От этого зрелища боль усилилась, и он, тихо вздохнув, пробормотал:

– Что ж, отлично. Принесите сумку с инструментами, и я скажу, что нам понадобится.

Тут кузнец принес зеркало размером с ладонь, а его жена принесла бутылку, от которой пахло спиртным. Джорджетта взяла бутыль, слегка встряхнула ее, сделала маленький глоток из горлышка и, с трудом выдохнув, пробормотала:

– Полагаю, этим можно прижечь рану.

– Никаких прижиганий. Надо промыть, чтобы предотвратить заражение, вот и все. – Хьюго скрипнул зубами, потом скомандовал: – На счет «три» – лейте. Один, два…

Девушка плеснула спиртное на рану, и в тот же миг Хьюго словно опалило огнем – адская боль растеклась из раны по всему телу. Ноги его свела судорога, а руки сами собой сжались в кулаки. Несколько секунд он только и делал, что пытался вздохнуть. Затем взревел:

– Господи, я же сказал, на счет «три»!

– Что, было бы не так больно? – удивилась девушка.

– Сейчас не время спорить, – проворчал Хьюго, не сводя глаз с бутылки. – Попробуйте еще раз. Только осторожно.

– Ладно, хорошо. Буду осторожно. И пулю я выну тоже осторожно, правильно? – Тут Джорджетта исчезла из поля его зрения, а затем послышался ее голос: – Миссис Лоу, можно мне взять вашу настойку опия?

– Мне не нужно! – крикнул Хьюго. – Вернитесь! Давайте покончим с этим поскорее!

Джорджетта вскоре вернулась с бутылочкой темного стекла.

– Доктор, ваши пациенты тоже так капризничают? Пейте – или я выплесну это вам в лицо. Тридцать капель. Кажется, именно эту дозу вы назначили мистеру Лоу.

– Так и есть! – откликнулся кузнец. – А я сейчас… Я лучше посижу в углу. Или в другой комнате. В общем, я пошел… – И он, с трудом ковыляя, удалился.

Миссис Лоу пробормотала что-то насчет необходимости присмотреть за детьми и тоже вышла из комнаты. Теперь они остались втроем – Хьюго, Джорджетта… и пуля. И еще – настойка опиума.

– Поднимите зеркало так, чтобы я видел входное отверстие пули, – приказал Хьюго. – Благодарю. Да, все именно так, как я и думал. Должно быть, пуля вошла под прямым углом. Вам придется проверить мышцу и спереди, и сзади – на случай если пуля развалилась.

Джорджетта приподняла плечо раненого и пробормотала:

– А вы не такой тяжелый, как я предполагала.

– Я был тяжелее, пока не потерял столько крови.

– Очень остроумно. Но, может быть, все дело в том, что я очень сильная. – Девушка подсунула под раненого свернутый валиком сюртук, потом снова подняла бутылочку и начала считать, наливая настойку в большую ложку: – …Двадцать девять, тридцать.

– Мне это не нужно, – буркнул Хьюго.

– Прошу вас, выпейте! Пожалуйста, выпейте. Я не хочу вас мучить.

Хьюго вздохнул: против «пожалуйста» он всегда был бессилен – и, глотая снадобье, пробормотал:

– Вы будете меня мучить. Уже измучили…

Настойка опия была горькой на вкус, такой горькой, что на мгновение перебила горечь его слов. Возможно, эта девушка решила, что он имел в виду боль в ране. Но Хьюго все же надеялся, что она поняла сокровенный смысл его слов.

Когда опий начал мутить его сознание, замедляя речь, Хьюго дал Джорджетте сбивчивые инструкции:

– Удалите пулю вот этим… нет, следующий… Да, вот этим инструментом… Зашивать не нужно. Сначала должно зажить изнутри… Обработайте рану кипяченой соленой водой и закройте ее, а потом…

Хьюго не успел договорить: провалился во тьму.

Глава 13