Стратегия. Логика войны и мира

Теперь мы можем допустить, что, если общие условия конфликта позволяют рассчитывать на успех воздушной войны, эта война в ее современном исполнении должна планироваться как комбинация трех различных фаз: стратегические бомбардировки устраняют ключевые физические факторы, позволяющих врагу преследовать какие-либо политические или военные цели[155], включая сюда штабные структуры и командные центры, структуры по сбору и распространению информации с их системами связи, соответствующие объекты инфраструктуры общества, а также военно-промышленные и военные объекты; нарушение снабжения парализует транспортную инфраструктуру, трафик, средства передвижения и склады; прямые самостоятельные удары срывают оперативные маневры противника, уничтожая конкретные типы военного снаряжения, необходимого именно для этих операций (в противовес снаряжению, наиболее ценному абстрактно), – такие атаки считаются «независимыми» в том смысле, что они не предусматривают поддержки операций наземных сил. В дополнение к этому логически последними, но оперативно первыми выступают воздушные бои и подавление системы ПВО противника для облегчения выполнения всех указанных выше задач – через завоевание господства в воздухе и систематические атаки радаров и прочих средств обнаружения, а также соответствующих систем связи и командных центров, баз истребителей, ракетных сил и других средств ПВО.

Совершенно иная задача непосредственной воздушной поддержки наземных сил в бою также может стать необходимой в ходе воздушной войны, даже если не предполагается наступательная наземная операция. При защите своей территории не всегда можно ожидать немедленных результатов от стратегической бомбардировки, которая пытается воспрепятствовать активности противника и наносит урон его силам. Если доступна достаточная стратегическая глубина, то еще сохраняется возможность остановить натиск врага фронтальной атакой бомбардировочной авиации. Но в отсутствие глубины может оказаться необходимым организовать сопротивление на земле, осуществляя при этом непосредственную поддержку обороняющихся частей с воздуха. То есть воздушная война может включать в себя отдельные бомбардировки неуправляемыми боеприпасами (даже «бомбежку по площадям») и непосредственную поддержку с воздуха в качестве специализированных мер. Но во всех остальных случаях она представляет собой конкретную последовательность атак с воздуха различными типами управляемого оружия (во многом похоже на мост, который строится посредством последовательно выполняемых операций).

Впрочем, сразу бросается в глаза существенное затруднение: успех в наведении управляемого оружия точно на цель бесполезен, если цели выбраны неправильно. «Бомбежка по площадям» в том виде, в котором она практиковалась во Второй мировой войне, нередко оказывалась неэффективной или даже контрпродуктивной, зато она не требовала специальных знаний или таланта при выборе целей – простого списка городов противника с их географическими координатами было вполне достаточно. Для того чтобы победить врага ограниченной серией воздушных ударов высокой точности, необходимо очень тонко понимать механизм работы его гражданских и военных институтов, что подразумевает как тактическую проницательность, так и получение разведывательной информации. На этом пути подстерегает еще одна ловушка: воздушная война, как и любой другой вид войны, абсолютно не похожа на строительство моста. Ни одна река в природе не изменяет умышленно свое русло, чтобы обойти опоры моста, но изменение ожидаемых маршрутов, равно как и прямое противодействие, являются неотъемлемой частью ведения войны. Воздушная война вполне может начаться с тщательно спланированной последовательности ударов высокоточным оружием, но едва враг отреагирует, избранная последовательность действий или предпочтительные модели атак, а то и сами цели нападения тоже должны меняться. Обычное упорство в достижении поставленных целей является ключом к успеху во всем, кроме войны, где побеждает только упорная гибкость.

Воздушная война на практике