Стратегия. Логика войны и мира

Другим открытием воздушной войны в Персидском заливе, подтвержденным войной за Косово, стал тот факт, что самолеты «Стелс», предназначенные для уклонения от радаров и систем инфракрасного обнаружения, могут быть удивительно экономичными, пусть даже каждый из них по отдельности стоит дороже своих обычных аналогов. Причина в том, что самолеты «Стелс» могут действовать автономно, тогда как обычные ударные самолеты, как правило, требуют сопровождения истребителей, прикрывающих сверху, истребителей с антирадарными ракетами, самолетов РЭБ, а зачастую еще и заправщиков для всей группы (по сути, лишь небольшая часть эскадрильи реально участвует в ударах по наземным целям). В ходе войны в Персидском заливе 1991 года привлечение восьми или десяти штурмовиков для доставки всего шести бомб стало рутинной процедурой. В войне за Косово 1999 года соотношение количества ударных и вспомогательных самолетов оставалось примерно таким же. Разумеется, экономичность воздушной войны неуклонно снижается в той мере, в которой возрастает количество самолетов сопровождения. Стремление избежать потерь может побудить к переходу за кульминационную точку полезности. Виртуальное истощение – отвлечение ресурсов от наступательных действий на самозащиту – может оказаться более дорогостоящим, чем истощение вследствие потери наступательной мощи. В ходе войны за Косово ударные самолеты НАТО настолько плотно опекались, что их пилоты находились в большей безопасности, нежели пассажиры некоторых гражданских авиалиний в странах третьего мира, а сама воздушная кампания соответственно ослабела.

Оперативная важность немедленного информирования о результатах совершенных авианалетов увеличивается по мере роста стоимости тех управляемых аппаратов, которые позволяют хотя бы частично просмотреть записанные на пленку результаты произведенного ими воздействия. Напротив, если при использовании каких-либо видов вооружения налицо сокращение потока обратной связи (всего лишь до уровня захвата цели, как у ракет класса «воздух – земля»), то пропорционально этому сокращению уменьшается ценность данного вида вооружения. Что касается крылатых ракет, которые запускаются без всякого риска для людей, но не дают моментального отчета о результатах своих атак, их стоимость должна быть снижена еще больше. Крылатые ракеты в Персидском заливе имели больший медианный разброс поражения (15–45 футов) в сравнении с лучшим бортовым вооружением, то есть бомбами с лазерным наведением (точность – три фута), и эта разница была принципиальной для некоторых типов целей. Данный недостаток во многом удалось устранить к началу войны за Косово, когда средний разброс поражения крылатых ракет упал ниже 10 футов. При этом крылатые ракеты не утратили своего важного оперативного преимущества: большое количество ракет возможно одновременно запустить в самом начале воздушной войны. В ходе войны в Персидском заливе 52 крылатые ракеты выпустили в первый же день, еще 52 – во второй день; к концу третьего дня из 284 ракет, выпущенных за всю воздушную войну, были запущены 196 штук. В войне за Косово 1999 года общее количество выпущенных крылатых ракет было больше, но их запускали не столь плотной группой в начале кампании, поскольку командование НАТО исходно одобрило поражение всего нескольких целей.

Оценка наступательной воздушной мощи

Почему грандиозные обещания пионеров авиации 1920-х годов оставались невыполненными вплоть до войны в Персидском заливе 1991 года? Быть может, эти пионеры ожидали слишком многого от технического прогресса за слишком короткий срок? На самом деле, как выясняется, верно прямо противоположное: они совершенно не предвидели упадка воздушного могущества вместо взлета. Когда итальянец Джулио Дуэ, американец Билли Митчелл и будущий лорд Тренчард единодушно твердили, что войны грядущего будут выигрываться исключительно бомбардировкой с воздуха, они имплицитно подразумевали высокую точность обнаружения и поражения целей. Все трое летали на бипланах в годы Первой мировой войны, когда единственным способом навигации было визуальное наблюдение, а пилоты зачастую просто следовали вдоль известных им дорог, железнодорожных линий или рек. Конечно, этот метод целиком зависел от хорошей видимости, но в практическом применении гарантировал, по сути, что одну область поражения не перепутают с другой. Несомненно, всем этим теоретикам и в голову не приходило, что в последующие десятилетия появятся более развитые средства аэронавигации, которые сделают такую точность невозможной.