Стратегия. Логика войны и мира

Впрочем, на уровне большой стратегии нет подходящих терминов для различения большой стратегии как доктрины, декларируемой тем или иным государством либо приписываемой ему («Китайская большая стратегия»), большой стратегии как уровня анализа, на котором мы рассматриваем совокупность отношений между государствами в мирное время и на войне, и реальностью большой стратегии, высшего и окончательного уровня стратегии в целом. Конечно, только последний вариант существует везде и всегда, ибо лишь немногие государства, участвующие в международной политике, обладают собственной продуманной стратегией. Моя цель, как всегда, состоит не в том, чтобы рекомендовать некую конкретную стратегию для некоей конкретной страны, но в том, скорее, чтобы вскрыть внутреннюю реальность парадоксальной логики на уровне большой стратегии.

Глава 13 Масштабы большой стратегии

Если припомнить прежнее представление о стратегии как о многоэтажном здании, этажи которого колеблются под ударами волн действия и противодействия, то можно сказать, что самый верхний этаж этого здания намного просторнее всех нижних (подобное, разумеется, невозможно в реальной жизни). На уровне большой стратегии все события нижележащих, военных уровней наконец оформляются в итоговые результаты в широком контексте международной политики, одновременно оказывая влияние на невоенные отношения между государствами, то есть на официальные дипломатические контакты, пропаганду в средствах массовой информации, тайные операции[156], собираемые разведкой сведения о соседях и все экономические сделки, размах которых превосходит сугубо частные интересы. Следовательно, на этом непропорционально просторном верхнем этаже в постоянных взаимодействиях между странами проявляются все достижения военного значения, реализованные (или нереализованные) на техническом, тактическом, оперативном уровнях и на уровне театра военных действий.

Если взять другой образ, отражающий динамическую реальность нашего предмета, большую стратегию можно трактовать как «слияние» военных взаимодействий, перетекающих вверх и вниз, с уровня на уровень, и образующих вертикальное измерение стратегии, тогда как разнообразные отношения между государствами формируют ее горизонтальное измерение.

Стратегия в международной политике

Пределы большой стратегии крайне широки, но она при этом не охватывает всю совокупность отношений всех стран, участвующих в международной политике. Каковы бы ни были отношения между, допустим, Швецией и Гватемалой, они едва ли осложняются взаимным страхом нападения или взаимными ожиданиями военной помощи. Отсюда следует, что шведско-гватемальские отношения не обусловлены логикой стратегии, пускай и Швеция, и Гватемала действительно поддерживают стратегические отношения со своими потенциальными врагами и потенциальными союзниками, и в какой-то точке эти отношения могут пересекаться. То есть большая стратегия существует внутри международной политики, но не совпадает с ее границами. Попутно можно отметить, что один из способов оценить состояние глобальной политики по некоему «нормативному индексу прогресса» состоит в том, чтобы определить, какое количество международных отношений значимо стратегически[157]. Разумеется, большая стратегия существует и вне международной политики, ведь она включает в себя высший уровень взаимодействия между любыми сторонами, способными применять друг против друга силу, и среди этих сторон будут преступные и террористические группировки.

Та же парадоксальная логика проявляется на уровне большой стратегии во внутригосударственных делах – в той степени, в которой государственная монополия на насилие остается неполной, будь то в гражданских войнах или в криминальной активности. Фактически возможно выявить уровень большой стратегии даже в ножевой драке между двумя головорезами в темном переулке: их брань и вопли можно рассматривать как формы дипломатии и пропаганды; тот либо другой может прибегнуть к экономическим стимулам, предлагая деньги за прекращение драки; присутствует известная доля разведывательной деятельности и обмана, ибо оба норовят сбить противника с толка ложными выпадами. В такой драке распознается тактический уровень, формируемый выпадами и парированиями, и обнаруживается технический уровень – если рассматривать качество изготовления ножей. Даже сами участники драки осознают это различие между уровнями: они могут умолять, угрожать, торговаться, продолжая драку. Посему большая стратегия наличествует даже в деяниях мельчайшего масштаба – по крайней мере, пока не прибыла полиция.