Стратегия. Логика войны и мира

Поскольку постоянная эффективность воздушной войны требует постоянного обновления списка целей, любое промедление между нанесением ударов с воздуха и поступлением сведений о степени причиненного этими ударами урона чревата оплошностями. Наиболее серьезная организационная слабость, которую обнажила война в Персидском заливе, проявилась в сборе, анализе, оценке и распространении информации о нанесенном бомбежками ущербе. Данный недостаток не исправила и война за Косово прежде всего из-за дефицита самолетов для аэрофотосъемки: похоже, армейская авиация предпочитала закупить очередной истребитель вместо разведывательного самолета, еще один пилотируемый самолет вместо дюжины беспилотных разведывательных летательных аппаратов (США крайне неохотно закупили у Израиля несколько таких аппаратов, которые доказали свою полезность в Персидском заливе, но за все последующие годы до войны за Косово не удосужились пополнить парк этой техники, и потому к началу косовской операции в наличии оказались только два больших беспилотных аппарата). В результате затрудняются своевременная корректировка планов и внесение необходимых изменений в проект воздушной войны (чему также препятствуют негибкие структуры командования, ненужное дублирование ударов по уже разрушенным целям и неспособность снова атаковать не до конца уничтоженные объекты). Вот почему даже лучшее оружие ВВС, способное поразить цель с вероятностью 85 %, никогда в реальности не достигнет такого уровня эффективности на оперативном уровне, то есть при поражении действительно важных целей.

Израильские ВВС первыми продемонстрировали новый вид систематического подавления ПВО противника – 10 июня 1982 года. Шестнадцать залпов очень современных на тот момент и произведенных в СССР ракет «земля – воздух» (этого хватило бы на крупную армию) были уничтожены меньше чем за час без потерь собственных самолетов – за счет комбинированного применения широкого спектра американских и израильских электронных средств ведения войны (ракет с автоматическим наведением на радиолокационные станции, средств электронного подавления радаров противника, оборудования постановки помех и выведения ложных целей) и беспилотных аппаратов (ударные машины с дистанционным управлением, ракеты класса «земля – земля»), а также ударов с воздуха на сверхмалых высотах кассетными бомбами. Ключом к успеху было единовременное применение всех названных средств на оперативном уровне, причем контратака оказалась возможной благодаря тщательному сбору разведывательной информации, выявлению полной схемы развертывания сирийских средств радиоэлектронной борьбы. Это был совершенно новый способ подавления ПВО – не последовательное истощение радаров, ракетных батарей и позиций зенитных орудий, как в ходе Вьетнамской войны, а скорее идеальная версия электронного рейда коммандос, когда каждое отдельное действие заранее согласовано с остальными для единовременного исполнения, чтобы закончить операцию еще до того, как враг вообще поймет, что его атаковали. Когда сирийцы отреагировали, направив в бой свои лучшие реактивные истребители, израильтяне применили тот же самый интегрированный подход для их перехвата. До этого в воздушных боях с сирийскими истребителями соотношение потерь было 10:1 (в лучшем случае 16:1) в пользу израильтян. Однако 10 июня 1982 года тактическое мастерство израильских пилотов подкрепили бортовые радары, засекавшие сирийские истребители уже на взлете, и умелое наведение с земли, из-за чего израильтяне добились поистине небывалого соотношения боевых потерь – 85:0.

В Персидском заливе в 1991 году согласованное подавление сил ПВО Ирака с самого начала воздушной войны минимизировало потери самолетов США и сил коалиции, а еще позволило прочно занять средние высоты, которые больше всего подходят для прицельного бомбометания. Летая достаточно высоко (обычно гораздо выше 10 000 футов), экипажи бомбардировщиков спокойно идентифицируют цели, обдуманно используют свое вооружение и фиксируют степень поражения объекта (хотя окончательный реальный ущерб оценивается все-таки другими людьми уже после взрыва и последующих детонаций, если таковые происходят). Напротив, тактика британских ВВС, атаковавших на сверхмалых высотах и на сверхскоростях, отрабатываемая годами для уклонения от ракет советских систем ПВО в Европе, в иракских условиях оказалась непригодной. Зенитные ракетные комплексы Ирака фактически утратили боеспособность, а вот огонь зениток был достаточно плотным. Результатом стали бессмысленные потери – шесть британских самолетов за шесть дней войны. Хуже того, использование пилотируемых самолетов словно в качестве ракет сделало невозможным применение высокоточного оружия, прежде всего бомб с лазерным наведением. Британские «Торнадо» всего-навсего сбрасывали неуправляемые бомбы, следуя заранее введенным в навигационные компьютеры командам; экипажи самолетов не видели под собой ничего, кроме сливавшейся в глазах местности.