Стратегия Московской Руси. Как политическая культура XIII–XV веков повлияла на будущее России

После разгрома Тохтамыша Тимуром в 1395 г. нашествие в 1408 г. орды темника Едигея стало последним значительным и сравнительно успешным походом ордынцев на Русь. После этого ее могущественный степной противник уже не смог восстановить свои силы и быстро клонился к упадку, постепенно распадаясь на самостоятельные ханства. Литовское государство, великокняжеская власть которого была на протяжении нескольких десятилетий угрозой для «вооруженной Великороссии» с точки зрения лояльности других русских земель, также постепенно начинает терять свои позиции. Уже известные нам события – поражение от Орды на р. Ворскле в 1399 г., в результате которого князь Витовт оказался вынужден двигаться к более тесному союзу со своим двоюродным братом польским королем Владиславом Ягайло, и безуспешные попытки Литвы взять под свою опеку Тверское и Рязанское великие княжества в первой четверти XV в. – стали завершающими в короткой эпохе литовского могущества.

Консолидация силовых возможностей в руках Великих Московских князей приобрела законченный характер в результате междоусобной войны второй четверти XV в., когда система земель окончательно уступает место единому государству. Одновременно происходят два поворотных события в истории православия: Ферраро-Флорентийский собор 1438–1452 гг. и падение под «агарян секирами и топорами»[362] Константинополя в 1453 г. В 1441 г. Великий Московский князь Василий Васильевич отдает приказ об аресте митрополита Исидора, вернувшегося на Русь в сане кардинала и легата Римского престола. В декабре 1448 г. уже Собор русских епископов избирает митрополита Киевского и всея Руси без согласования с константинопольским патриархом, а в 1459 г. утверждает порядок, при котором митрополит избирается Собором и утверждается Великим Московским князем. Полная автокефалия Русской церкви становится реальностью, а вместе с ней – разделение православия между Московским и Литовским княжествами. В середине XV в. внутренние (объединение Великороссии под заменами Москвы) и внешние (падение Византии) обстоятельства формируют исторический момент перехода русской государственности в новое состояние. И ему нужно масштабное обновление своей идейной основы.

С автокефалией Церковь начинает принимать уже формальное участие в строительстве единой державы: «Избранный в 1448 г. на митрополичий престол Собором русских епископов Иона немало способствовал повышению престижа великокняжеской власти. В его многочисленных посланиях подчеркивалось благочестие Василия II, величие и независимость его державы»[363]. Целостная государственная идеология становится продолжением уже существовавшей традиции отождествления Русской земли с Древним Израилем и богоизбранности ее народа. Но она приобретает в условиях Московского государства более серьезный философский фундамент. В течение XV в. активно переводятся на русский язык основные произведения христианской философской литературы, начинается расцвет летописания, большинство произведений которого доходит до настоящего времени. Массовый культурный обмен в условиях заката Византии позволяет насытить интеллектуальную жизнь Великороссии, а укрепление княжеской власти – сделать ее востребованной. При этом на раннем этапе русского абсолютизма его характеризует большое разнообразие точек зрения и философских подходов к развитию политической и правовой теории. Воспринимается и развивается культурное наследие Киевской Руси, получившее в условиях борьбы за выживание в XIII–XIV вв. новые интерпретации. Этому также способствует такая, отмечаемая В. А. Томсиновым, особенность русского политико-правового сознания, как необходимость укорененности в прошлом государства, его действий и идеологии[364]. Религиозно-политическая философия становится основным носителем этой укорененности, поскольку интерпретирует основные события политической жизни в рамках единой системы понятий и аналогий.

Получает новое развитие идея о Божественном покровительстве, которая постоянно присутствует на протяжении нескольких столетий: четко сформулированная митрополитом Геронтием и архиепископом Вассианом в момент решительного столкновения с Ордой и систематизированная в «Повести о стоянии на Угре», она определяет цель и содержание российской политики уже после освобождения от опасных соседей на Востоке. Отношения Русского государства с противниками становятся борьбой за веру, которую оно ведет, опираясь на солидную основу собственной исключительности, «нового Израиля». Именно с этой концепцией во главе своей внешней политики Россия вступила в новый этап взаимодействия с Западом, а значит – полномасштабного участия в европейской международной системе того времени.

Глава пятая. Осознание своей независимости