Стратегия Московской Руси. Как политическая культура XIII–XV веков повлияла на будущее России

В итоге к концу 1470-х гг. только Тверское великое княжество сохранило формальный статус, равный Москве. Объединение русских земель, таким образом, не знает в своем наиболее важном историко-пространственном измерении примеров жесткого завоевания равных по своему юридическому положению земель-княжений и лишения их княжеских родов власти или жизни, как это бывало в Европе или Азии. Та же Рязань полностью становится частью Великого княжества Московского, управляемой через наместников, только с 1521 г. Тягучесть, свойственная русской политической культуре, вообще не предполагала радикальных решений – правило, сформировавшееся в эпоху, когда резкий шаг мог легко оказаться последним. Поэтому во всех действиях Ивана III мы практически всегда видим сдержанность и последовательность, экономию незначительных ресурсов и готовность к компромиссам в уверенности, что худой мир намного лучше доброй ссоры. Тем более что этот мир никогда в русской истории не становится препятствием для дальнейшего неуклонного движения к стоящей впереди цели.

Новгородский случай оказался, в конечном итоге, исключением из этого правила. Во-первых, по своим территориальным размерам и богатству Новгородская земля намного превосходила все остальные русские земли-княжения. Она была действительно бриллиантом в короне формально суверенных территориальных образований русского народа накануне завершения процесса его государственного объединения. Поэтому материальные ресурсы Новгорода могли сыграть решающую роль в эпоху, когда Великому княжеству Московскому было необходимо максимальное напряжение сил перед переходом на новый уровень – созданием Русского государства.

Во-вторых, Новгородская земля занимала стратегическое положение между «вооруженной Великороссией» и ее западными соседями. В прежние времена, как мы помним, Москва ценила то, что была отделена от иноземных противников русских земель «подушкой» других формально и фактически независимых земель-княжений – Рязанской, Нижегородской, Тверской, Смоленской и, наконец, Новгородской. Однако такое геополитическое положение не могло продолжаться бесконечно: по мере того как Москва накапливала жизненные силы, ее суверенные соседи слабели и все больше рисковали склониться к власти иноземных держав. Несколько событий, указывающих на вероятность этого, произошли уже в первые десятилетия XV в., когда агрессивная политика Великого князя Литовского и Русского Витовта опиралась именно на втягивание в свою орбиту таких «выморочных» (потерявших законного правителя) земель-княжений, доходя даже до попыток установить контроль над Рязанью.

Во второй половине XV столетия Москва начинает медленно осуществлять стратегию стирания таких территориальных барьеров. И здесь будущее Новгорода представлялось для русской внешней политики намного более важным, чем даже Тверь, находившаяся, как и Москва, в глубине русских земель. Не говоря уже о Рязани, Владимире, Ярославле или Нижнем Новгороде – те граничили с Ордой или туземными народами северо-востока, которые не могли представлять опасности в качестве враждебных юрисдикций. Новгород в силу своего географического положения мог быть оторван от Русской земли основательно, а его возвращение потребовало бы колоссальных военных усилий с невыгодных геополитических позиций.

Новгородская земля легко доступна именно с западной и юго-западной стороны – по морю и через Ливонию и Смоленск, а на востоке и юго-востоке ее прикрывают леса и болота. И, наконец, решительные действия в отношении Новгорода могли быть необходимы по общеполитическим соображениям – контроль над самой крупной и богатой из русских земель придавал Великому княжеству Московскому принципиально новый масштаб и стратегическую глубину на всех географических направлениях, показывал иноземным соседями степень решимости ее правителей в достижении поставленных целей. Однако и это бесспорные аргументы в пользу быстрого решения новгородского вопроса не стали основанием для того, чтобы рубить сплеча.

Обратный отсчет существования независимой Новгородской земли был запущен в начале 1471 г., когда «боярство пригласило на новгородский стол короля Казимира и заключило с ним договор против великого князя Московского. Договор был составлен, но еще не ратифицирован. Приглашение короля-католика и союз с ним означали прямую измену России, более того – отпадение от русской Православной церкви, что имело особо важное значение для средневекового миропонимания»[410]. Теперь Великий московский князь Иван III обязан был действовать более решительно, чем его отец Василий II Темный, в 1456 г. подписавший с Новгородом Ялжебицкий мир, по которому великий город уже лишался права на самостоятельные внешние сношения, а верховной судебной властью признавался Великий московский князь.