Страж - 2

Бурштейн отрицательно покачал головой и подавил зевок, стараясь не обращать внимания на головную боль, которая мучила его с половины пятого, когда он решил все же лечь и заснуть.

Они вошли в кабинет инспектора. Бурштейн повесил шляпу и плащ на вешалку и сел за письменный стол, заваленный всевозможными бумагами. Налив себе чашку кофе из термоса, который он предусмотрительно захватил из дома, Бурштейн мельком взглянул на рабочее расписание сотрудников отдела, потом посмотрел в потолок и снова зевнул.

- Ну, как у нас обстоят дела на 89-й улице? - спросил он, расстегивая ворот рубашки и ослабляя галстук.

Уосо откашлялся и поправил на переносице очки в оправе из черепахового панциря.

- Я тут побеседовал с криминалистами, - доложил он. - Они обшарили весь подвал в поисках недостающих частей трупа, но, как я и предполагал, ничего не нашли.

Так что нет никаких отпечатков. Их отчет будет у нас к полудню.

Бурштейн медленно кивнул, одновременно кое-как приводя в порядок разбросанные по столу бумаги.

- Жильцов в доме проверили?

- Да, осталось разыскать лишь троих. Но двое из них - женщины.

- А кто мужчина? Уосо раскрыл блокнот.

- Его зовут Луис Петросевич. Он тоже, кстати, живет на десятом этаже. Как раз напротив Бэрдетов, через холл.

Бурштейн потянулся, потом схватил карандаш и начал что-то быстро писать в своем рабочем журнале.

- Когда его видели последний раз? Уосо перелистал несколько страничек и только потом ответил:

- Вчера на работе. Он занимается продажей копировальной техники. Мы позвонили к нему в контору и поговорили с секретаршей. Она сообщила, что вчера в пять вечера Петросевич ушел на встречу с клиентом. А после этого собирался ехать прямо домой. Но, насколько нам известно, в квартире он с тех пор так и не появлялся.

Карандаш сломался. Бурштейн отбросил его в сторону и потер лоб руками.

- Так, хорошо... - задумчиво произнес он и отпил большой глоток кофе. Вполне возможно, что как раз он и есть жертва.

- На всякий случай я собрал о нем кое-какие сведения...

- Правильно, Уосо.

В этот момент зазвонил телефон. Бурштейн поднял трубку, некоторое время слушал, а потом посоветовал говорившему обратиться к одному из дежурных детективов. - Ну, а как насчет дела, о котором я говорил тебе вчера?

- Его нет, - смущенно пробормотал помощник.

- Что?!

- Я проверил везде, где только возможно, - пытался оправдаться сержант. Под каждым именем, которые вы мне дали. Но такого дела нигде нет.

- И что, о нем нет даже упоминаний в каталоге?

- Как раз в каталоге оно есть. Название занесено в компьютер. Но самого дела нет. Или его по ошибке переложили куда-то, или оно просто украдено. Я на всякий случай проверил, не осталось ли копий каких-нибудь материалов... Но здесь тоже тупик.

- Черт побери! - Бурштейн с досадой стукнул кулаком по столу. - Только этого еще не хватало! Проверь еще раз все, что можно. - Он нервно зашагал по кабинету. - А что слышно с ордером на обыск?

Уосо торопливо положил в рот пластинку жевательной резинки.

- Я говорил с прокурором округа. Но для тог, чтобы получить такой ордер, надо представить что-то более убедительное, чем догадки...

- Ясное дело!.. - Бурштейн тоскливо посмотрел на улицу через зарешеченное окно. Вид из окна был на редкость унылый. Край замусоренного двора и стена соседнего дома мышиного цвета. Он снова повернулся к сержанту, - Мне надо еще раз тщательно все обдумать.

- Хорошо, я буду рядом, - ответил Уосо и вышел из кабинета.

Бурштейн достал новый карандаш, сделал какие-то записи, потом резко схватил телефонную трубку и стал медленно набирать номер. Сперва слышались громкие помехи на линии, а потом раздались длинные гудки.

***

- Для меня, конечно, твой звонок был приятной неожиданностью, - врастяжку говорил бывший старший инспектор Томас Гатц знакомым низким гнусавым голосом, который слегка раздражал Бурштейна. - Так сколько же мы с тобой не виделись? Внимание Гатца было целиком сосредоточено на, бесстрастном лице его собеседника.

- Год, - тут же ответил Бурштейн, не обращая внимания на шум в переполненной закусочной, куда они зашли Побеседовать. - А может, и больше.

Гатц посмотрел в тарелку куриного бульона, которую ему только что принесли, и шумно вздохнул. Он был крепким коренастым мужчиной невысокого роста с резкими чертами лица. Отличали бывшего сыщика чуть припухшие внимательные карие глаза, длинный нос с шишкой на переносице и неестественно тонкие, почти бесцветные губы. А еще он постоянно носил старый фетровый котелок, который удивительно шел к его плотной, слегка сутулой фигуре. На рубашке Томаса Бурштейн сразу же заметил многочисленные сальные и кофейные пятна, К тому же Гатц умудрялся просыпать на нее пепел с сигары, которую беспрерывно держал во рту.

- Год - это слишком много для таких старых друзей, как мы, - саркастически хмыкнул и покачал головой Гатц. - Значит, у тебя, сукин сын, опять возникла проблема, которая тебе не по зубам, раз ты удосужился вспомнить обо мне. Я угадал?

- Можно сказать и так, - обезоруживающе улыбнулся Бурштейн.