Страж для невезучей леди

– Мы? Ничего. Тебе нельзя выходить из моего дома, пока всё не уляжется. Таков запрет короля. Едва мне сообщили, что натворила моя дочь, я побежала к нему на поклон. Рухнула перед ним на колени и взмолилась не трогать моё неразумное дитя. Клялась, что ты лишена магии, просила отпустить тебя за отцовские заслуги и победы твоей сестры. Ты же понимаешь, что если сбежишь – на нашем роду поставят крест. Нас лишат титулов, изгонят отовсюду, откуда только можно. Ольга, – а вот теперь моё имя прозвучало сурово, – если ты уважаешь меня или память своего отца, будь благоразумна. Оставайся здесь. Со мной. Мы никому не скажем про диадему и то, что ты пыталась сотворить. Пусть считают, что твоим рассудком кто-то завладел, и ты очнулась посреди обмелевшей реки. Поняла?

Как же мне хотелось закричать: нельзя сидеть дома, нельзя просто ждать! Любая минута промедления может стоить кому-то жизни. Ведь кругом мор, а ещё колдунья-королева… и Марк.

Бесы, а если Марк до сих пор под чарами Асиё?..

Но эти её слова… как могла я пойти против своей семьи и перечеркнуть одним своим поступком всё то, чего род Трозз добивался долгие столетия?

Я пообещала маме, что всё будет хорошо. Да и зачем мне куда-то идти, если моя миссия закончена? Диадема в гильдии правопорядка, коронация состоялась. Асиё обязана отдать мне Марка.

Она обещала…

Но спустя час воротились слуги.

– В указанных вами комнатах никого нет, госпожа, – заявили они в один голос. – Лишь сумки с вещами.

Моё сердце, казалось, остановилось в эту секунду.

Как это нет?..

Куда же делся Марк?..

* * *

Больше мне ничего не снилось. Ночами я падала в черную бездну и вывалилась из неё поутру. Ни сонные снадобья, ни специальный настрой не помогали увидеть Марка. Им завладела королева? Или он освободился от наших чар и… что… сбежал, спрятался, пытается найти меня?..

Жутко не знать, что с твоим любимым человеком. Жить как в тумане, надеясь получить от него весточку. Прозябать днями и ночами в кровати, только бы наладить связь.

И всё впустую.

День за днем. Неделя за неделей. Сколько прошло времени?..

Не представляю.

Я питалась сплетнями. Магический взрыв никак не повлиял на столицу. Всколыхнул стены, обрушил крыши, но не сотворил чего-то большего. И нет, нигде не объявилось нового королевства, не возродилось из пустоты на удивление картографам.

Так что же произошло? Я сделала что-то неправильно? Но ведь Асиё коснулась моих губ, и те её слова…

Передай своему королю, что там, где вымрет его страна, возродится моя…

Что же это значит?

И где же, бесы б его побрали, Грегг?! Как же мне страшно, что его подгребла смертельная волна или как-то подействовала магия, или случилось ещё что-то жуткое, непоправимое.

– Госпожа, вы совсем отощали, – цокали языками служанки, забирая подносы с нетронутой едой из моей комнаты.

Я даже не спускалась в столовую. Не было ни сил, ни желания. Мне казалось, что мир вокруг замер. Остановился. Не двигается никто и ничто, кроме служанок, которые меняют подносы, да мамы, которая изредка навещает «захворавшую» дочь.

– Мне бы хоть знак какой… – шептала я, глядя на себя в зеркало и надеясь, что, как в чудесной сказке, моё отражение сменится Марком.

Бесполезно. Всё впустую.

Я выла, кусая подушку. Молотила кулаками по одеялу. Рыдала, забыв о том, что обещала не плакать. Пыталась связаться с самой Асиё. Ну же, королева! Давай! Унизь меня, оскорби, посмейся. Только появись.

Целая вечность взаперти, без возможности выбраться. Дело против меня не закрыли, но за неимением доказательств не лезли. А что мне предъявишь? Магией не владею, как оказалась в воде, не представляю. Да чтоб организовать выброс такой силы, надо быть архимагом, а не девчонкой-неумехой.

Понятное дело, все догадывались, что дело шито белыми нитками. Но предъявить ничего не могли, пока я находилась под защитой короля.

…Новое утро, которое я провела в кровати, не желая даже расчесываться, обещало быть обычным до зубной боли. Но после завтрака в комнату вошла мама с надорванным конвертом в руках.

– Тебе письмо, – протянула она конверт, но я не спешила его брать.

Мне некому писать писем. Что-то здесь нечисто.

– От кого? – спросила внезапно ломким точно солома голосом.

– От мальчика, с которым ты училась в академии, – сказала мама, вчитываясь в текст. – Некий Грегори.

Хм, я определенно не помню среди своих знакомых никакого Грегори. Странно. Кто-то младше курсом или старше? А что ему нужно, неужели пишет из любопытства? Или слухи дошли о том, что Ольгу Трозз едва не осудили? Решил узнать всё из первых уст?

Но стоило мне вытащить сложенный лист бумаги из конверта, как во рту пересохло от волнения и… радости.

Грегори, ха!

Грегг!

К сожалению, моя радость – друг жив, ура! – угасала с каждым новым прочитанным словом. Грегг зашифровал послание, но я прекрасно понимала, о чем речь.