Страж зверя

— Война была между двумя кланами, — Лист говорил медленно, растягивая слова, продолжая наблюдать за мной. Я тем временем расправлял простынь. — Одни защищались, другим просто нужно было больше места.

— Не места. Крови, — теперь подушки. Странно, но показалось, что слабо пахнет гранатом.

Фу-ты, меня теперь сны и наяву преследуют. Совсем из ума выжил.

— В смысле? — его незнание иногда просто поражало, словно Лист с неба свалился.

— Ты знаешь, что происходит, если выпить источник до конца?

— Источник умрет, — спокойно пожал страж плечами.

— Замечательное наблюдение. Что будет с вампиром?

— Сны мучать будут, головные боли.

— А если источник — такой же вампир?

— Это противозаконно в любом вампирском клане, — нахмурился парень.

— И что, ты никогда не пил вампира полностью? А, ну да, у кого я спрашиваю? — одеяло. — Если иссушить вампира слабого, то все будет так, как ты описал. Но если осушить более сильного или хотя бы равного по силе, велика вероятность сойти с ума. И в конечном итоге утратить контроль над жаждой. Магия крови убитого переходит к тебе, для нее нужно в разы больше подпитки, иначе она начнет пожирать нового хозяина изнутри.

— Начало мне уже нравится. Интригует.

— Первое время это незаметно, на два-три глотка больше всего-то, — осталось только покрывало, — но сила так заманчива, и кажется, что того, что уже есть, мало. Каждый новый глоток приближает к власти. Возможность повелевать чужими жизнями, управлять — это не пьянит, нет, — я обернулся: мальчишка сидел, широко распахнув свои невозможные зеленые глаза, — это сбивает с толку, а затем все то дерьмо, что копилось в тебе годами, лезет наружу. Забавно, — я сел обратно, — прорывает канализацию, а едет крыша.

— Вообще-то, не очень, — откликнулся страж, я пожал плечами.

— Не в этом суть. Суть в том, что с каждым разом хочется все больше и больше. Развязал войну Далис Геклен, именно так и сошедший с ума. Ему и его вампирам элементарно не хватало крови. Он пил сам и заставлял пить своих приближенных, свою семью, своих гвардейцев, свой народ. Несогласные бежали сюда, под защиту Фрэйонов.

— Вы прямой наследник тогдашнего князя?

— Можно и так сказать, — как можно небрежнее я постарался отмахнуться от вопроса. — Крови им стало не хватать катастрофически, к тому же зверски росла рождаемость.

— Разве высокая рождаемость — это плохо? Тем более в их случае. Я понимаю, как это звучит, но по сути?

— Выяснилось, что плохо, особенно если ребенок появляется на свет с уже неконтролируемой жаждой. Попробуй объяснить годовалому вампиренышу, что выпивать кормилицу, сестру, мать, отца досуха — плохо.

— Хреновый расклад.

— Очень, — кивнул я, — короче, началась война. Итогом ее стали колоссальные потери с обеих сторон. Но сдаваться не хотел и не собирался никто. Самые ожесточенные бои велись в Ненна. К тому времени Фрэйонам удалось оттеснить Гекленов к границам: в Ненна и дальше. Вот только это был временный выигрыш. Через три дня князя этих земель — Карама — и его отряд разбили, еще через два армия Гекленов вступила в Ненна, умирающий Карам обратился к Астрате.

— Напрасно, — протянул Лист, я хмыкнул.

— Богиня помогла. Геклены были практически уничтожены, Карам в итоге погиб, а Ненна навсегда, видимо, осталась землей, на которой не действует ни один вид магии. Магия крови тем более. Неприкаянные — те, кто выжил после той войны, те, в ком еще жива неконтролируемая жажда, но в большинстве своем просто их наследники.

— И они недовольны?

— Как правило. Неприкаянные не содержатся в тюрьме или что-то в этом роде, они работают, могут создавать семьи, но покидать пределы Ненна не могут, а еще кровь получают в строго определенном размере.

— Паек?

— Паек. Знак, который ты видел вчера, обозначает уровень жажды и служит своего рода контролером. Он не дает вампирам из Ненна пить друг от друга и пить больше, чем им положено.

— Предотвращает развитие жажды?

— Да. У Яслава три знака мора, значит, вампир не просто опасен, он очень опасен. По идее, мужик даже двух слов связать не должен быть способен.

— Но по непонятной причине может.

Я кивнул.

— А еще в Ненна та самая община, из которой прибывают обычно ваши стражи. Почему?

— Так надежнее. Никто не сунется в логово к бешеным собакам.

— Видимо, кто-то все-таки рискнул. А лорды крепости?

— Учителя, обучающие стражей.

— Все, как один, по гроб жизни преданы вам?

— Так я полагал.

— Ясно, — Лист поднялся на ноги. — Ладно, князь, пойдемте. Мне еще три ящика дел просматривать.

— И ты ничего больше не хочешь мне сказать? — выгнул бровь, вставая следом.

— Ну, за кровать спасибо, что ли, — улыбнулся он, я скрипнул зубами.

— Мои очередные заскоки. И я не об этом. Тебя не тревожит тот факт, что, возможно, ты первый в числе подозреваемых?