Стреляйтесь сами, мазепа (СИ)

Скоро на просеку выскочили казаки. Было их человек шесть - семь. Матерно ругаясь, срывали с себя коптыри - мешки из рядна для защиты от комаров и, закидывая винтовки за плечи, подскочили к месту схватки. Начальствующий над командой подхорунжий, увидев звёздочки на погонах Цезаря, небрежно откозырял и, указывая на связанного окровавленного человека, раздраженно выдавил: "Пошто, ваше благородие, забили варнака? Он живой нужон был. Двое их бежало. Где теперь искать остального?" "Да дышит он, господин подхорунжий", - зло проговорил один из казаков - приказный по званию. "Ну, раз дышит, значит бежи к заставе, скажи, что одного поймали. Пусть исправнику донесут, нехай едет и принимает его. Да вот, - подхорунжий махнул рукой на сидящего Алымова, - И допрос надо с поручика снять. Так что вы уезжать повремените, ваше благородие, государственное дело, значи-ца".

Пока ждали исправника, подхорунжий, нервно покуривая, разъяснил Алымову, кого тому только что пришлось стреножить на дороге: "Мы же за этими зверюгами по тайге уже второй год как с перерывами бегаем. Энтот и выблядок его Верхотуровы. Последние они из шайки, что грабёж на просёлках учиняла. До того одолели изверги мужиков тутошних, так ожесточили, что те сами взяли их в охоту. Главаря и ещё нескольких подстерегли и стрельнули самосудно, а Верхотуровы пропали где-то. Думали, что ушли они из наших краёв или загибли где. Да вот, видишь, вдруг объявились, паскуды. Да как! Прибёг тут третьего дня в наше расположенье старик один - охотник из Ляпищей, Лешим зовут. Трясётся весь, плачет: там, говорит, верстах в пяти семья в лесу у дороги зарублена страшно. Барин с барыней к деревьям посечённые привязаны, а две девицы срамно лежат, неприкрытые. Рядом. Ссильничали их, видать, а потом... Сундуки, корзины кругом распотрошённые. Лошадь недалеко со вспоротым брюхом. "Что делать? - спрашивает меня, - Я ить по следу-то нашёл их - убивцев. Тащили они барахло-то, да спешили, однако, теряли его - то там платок в траве лежит, то за куст что-то уцепилось. К Заячьей пади так и вышел. Шалаш там стоит и двое их. Жрут чего-то. Я ить старый уже, струхнул в одиночку-то пойти на них. Один-от из них, что молодой, полтора ведь таких как ты будет, и наган тряпицей вытирает. Что делать?" Подхорунжий снял с пояса баклагу и сделал несколько глотков:

- По описанью Лешего получалось, что Верхотуровы это топорами поработали, знакомцы наши. Ну, велел мне сотник кликнуть охотников. И бросились мы к пади той. Да опоздали - бурелом кругом, болотца, а мы непривычные, тяжело шли, долго. Шалаш - пустым оказался. Леший тогда говорит: "Вы, братцы, покудова отдохните, а я разведаюсь в округе. Ражие они, супостаты, сучьев всё едино под собой наломают, найду". Вернулся вскорости радостный, показывает трубку курительную: "Барина, видать, убиенного. Пошли, братцы, за мной. Теперь знаю, куда они наметились". Вот так три дня и чесали по тайге за ними. Вы простите нас, ваше благородие, за невежливость. Нам бы спасибо сказать вам за помощь в поимке, а мы...

- Да бросьте вы, подхорунжий. После такого и мать родную пошлёшь куда подальше. А где второй бандит? Ушёл что ли? -примирительно махнул рукой Цезарь.

- Кто его знает? Двое моих с Лешим за ним пошли. Но догонят ли? Прёт по тайге он, будто лось. А ещё вот эта падаль решил нас от него отвести: может, думает, удастся сынку унести ноги, если вразбег они кинутся, - подхорунжий подошёл к старшему Верхотурову, ногой перевернул его на спину, сплюнул рядом с его головой и обратился к Алымову, - Я, почему осерчал-то, ваше благородие? Думал, что кончили вы его. И казачков своих жалко стало - сколь им ещё тогда в дебрях рвать себя придётся. А так я сейчас спытаю у этой падлы, где он с сыночком встретиться сговорились. Там и устроим им свидание. Не возражаете?

Алымов, ничего не сказав, отвернулся. Подхорунжий наступил сапогом на заросшее чёрными - с проседью - волосами лицо Верхотурова:

- Сам скажешь или помочь тебе, злыдень?

Но тут вдалеке послышалось конское ржание. А вскоре и пыль по дороге покатилась, и бричка из неё вынырнула с эскортом из нескольких всадников. Казаки вскочили, стали наскоро приводить себя в порядок. Построились, когда начальство подъехало. Верховые спешились, а исправник в полковничьем чине легко соскочил из брички на дорогу:

- Нуте-с, герои, - жестом остановил подхорунжего, подбежавшего с докладом, - Всё знаю. И рапорт в Тобольск о вашем успешном поиске сегодня же отправлю. Эй, Гусынин, - крикнул кому-то, - перечесть всю команду охотников поимённо и список мне представить. Буду просить, братцы, чтоб отметили вас медалями. А как же, такого зверя в силки загнали. Заслужили. Ты же, поручик, - пожал руку Алымову, - пояснения дашь Гусынину, что да как тут произошло. И поезжай с богом.