Заключение. Внутренняя игра жизни
Однажды кто-то спросил меня: «А как узнать, играю ли я во
Много лет назад Дженнифер Каприати, теннисистка мирового класса, которой на тот момент было всего четырнадцать, дала интервью, и ее слова навсегда застряли в моей памяти. Репортер, отметив ее молодость, высказал предположение, что ей, должно быть, бывает страшно выходить на корт против лучших ракеток мира, что это несомненно вызывает у юной спортсменки огромный стресс. Дженнифер ответила: «Если бы мне было страшно играть в теннис, зачем бы, интересно, я это делала?»
Вот уж точно, устами младенцев глаголет истина! Впереди Дженнифер ждала целая вереница труднейших поединков, но в тот момент за нее говорило Я 2, без тени сомнения и страха, навязываемых Я 1, создателем стресса. Свобода от стресса приходит тогда, когда мы позволяем себе присутствовать в каждом моменте жизни, получая от нее удовольствие, учась чему-то новому и полезному.
И это вовсе не идеалистический подход к делу. Люди считают, что в идеальных условиях поставили бы себя на первое место и, конечно, не прыгали бы, даже если прыгать приказывает начальство. Однако в реальном мире все иначе. Надеюсь, что, читая книгу, вы поняли, что чем больше позволяете создателю стресса управлять вашими мыслями и действиями, тем менее продуктивными становитесь. И менее здоровыми. И тем меньше счастливы. Мы не можем выбирать между удовлетворенностью и успехом, ведь без нее он просто невозможен.
Хорошо играть во
Вспомним еще раз о маленьких детях. Когда малыш учится ходить, он падает и встает, падает и встает. Наблюдая за ним, мы не сетуем: «Ну что за идиот! Не может даже прямо стоять». Нет, мы улыбаемся и наслаждаемся этим естественным и прекрасным процессом. Мы хлопаем в ладоши и говорим: «Ах, какая же он прелесть!» И ребенок не укоряет себя: «Я такой болван». Нет, он смеется, улыбается и делает очередную попытку. Все его действия кажутся нам правильными и естественными, но со временем мы теряем способность быть здесь и сейчас, получая удовольствие и учась.
Недавно ко мне зашел друг, он был очень расстроен. На вопрос, что с ним случилось, он ответил: «Я люблю свою жену. Я так счастлив, что женился именно на этой женщине». – «Почему же у тебя такое несчастное лицо?» – «Понимаешь, наш брак до сих пор нов и свеж, – ответил он. – А между тем я не знаю практически никого, кто был бы счастлив в браке через десять или двадцать лет. И я совсем не уверен, что мы сможем сохранить свое счастье».
Брак моего друга был удачным, но мысли «что, если» делали его несчастным. Сколько из нас позволяют страхам перед гипотетическими катастрофами испортить свою вполне счастливую жизнь?