Читаем «Строгая утеха созерцанья». Статьи о русской культуре полностью

Белая лужайка,Теплая фуфайка.Я на лыжах побегу —Ты меня поймай-ка![На березках снегириЯрче утренней зари,Синие синички,Снег за рукавички!Белая дорожка,Подожди немножко.]Кто там ходит за кустом —Заяц или кошка?Если заяц ходит – пусть,Если кошка – не боюсь,Если волк с медведем,Дальше не поедем[1726].

Как я рассказываю это стихотворение у мамы в бухгалтерии, помню, но как я его рассказываю на елке, совсем не помню.

А книжку эту, «Морозко», я недавно выписала в библиотеке. И мне принесли: издание 1940 года, вышла в Свердловске. Видимо, мама ее купила, когда ездила в город. Или кто-то подарил. Куда она потом делась у нас, не знаю. Но позже я ее не встречала. В ней, кроме, перечисленных мною вещей, был еще и какой-то идеологический материал: Ленин на елке и еще про то, как дети готовятся быть красноармейцами. Но в детстве я этого не запомнила.

Была и баня на станции. Помню, что очень старая, так что все бревна были почерневшими, а в полу щели и даже дырки. Бабушка меня несла в предбанник, поскользнулась на грязном и липком полу, и нога ее провалилась в одну из этих дыр. Мы обе с ней упали. Я-то ничего, а бабушка растянула сильно сухожилия и потом долго лежала. Это и по рассказам, и помню немного сама.

Мама вечерами, уложив нас, иногда уходила к сотрудникам играть в преферанс, а мы с бабушкой оставались. И вдруг однажды стук в окно. Бабушка вскочила, в окне темно, ничего не видно, а потом слышит, что это ее сын, наш дядя Вова[1727]. Что тут было, не передать. Она объяснила, как найти маму (мама ушла, забрав с собой ключ), а потом они прибежали. И было необычайное возбуждение, до экзальтации. Потом рассказывали, что когда Таню вечером посадили на горшочек, дядя потерся щекой о ее щечку, а она, не открывая глаз, сказала: «Дядя Вова?» – «Откуда ты узнала?» – «А он колючий». Все смеялись. Эту историю часто вспоминали. Я же запомнила, как (наутро, видимо) поливаю из ковша на руки дяде воду. Лью, а он все говорит, что поменьше надо, что не надо сразу много лить. Воду, конечно, берегли. И это осталось навсегда.

Елку помню, стоящую в доме. Как мама ее устроила, не представляю. Но впечатление осталось. Видимо, был у нас и детский праздник, потому что вдруг оказался в нашем доме патефон. И я, конечно, была поражена и (ну, это классическая история) стала лазить вокруг да около и под стол, чтобы узнать, где спрятался тот, который поет. Радиоточки не было.

Игрушек не помню. Только однажды вроде бы пришла посылка от папы, а в ней что-то еще было, но и для нас – небесно-голубого цвета детская эмалированная посудка: кастрюлечки и сковородочки. Я таких больше никогда потом не видела. Фарфоровые видела, пластмассовые, конечно, тоже, а вот эмаль такой голубизны – никогда. С посудкой играли. Я выносила ее на улицу. И однажды даже, набрав в нее воды из той лужи, что у крыльца, выпила эту воду. Не знаю, откуда взрослые узнали, но мне, конечно, досталось за это. А еще однажды свалилась с крыльца и разбила губу.

<О ЖУРНАЛЕ «ЮНОСТЬ»>[1728]

Мои воспоминания о журнале «Юность» до неприличного скудны. Собственно, память ярко сохранила только один эпизод, а почему она его сохранила – сама не знаю. Дело было в тот год, когда я училась в 9‐м классе, то есть в 1955 году[1729]. А происходило это дело где-то вне помещения, даже, кажется, на скамейке на бульваре Ленина[1730]. И было нас одноклассниц 3 или 4 человека. И вот одна из них – Галка Кузнецова – отличница и ужасная аккуратница, дочка полковника или что-то в этом роде, вынимает из портфеля журнал. И журнал этот какого-то нестандартного вида – во-первых, небольшого формата (но детские журналы все были небольшого формата), а во-вторых, все-таки толстенький – не совсем уж такая тетрадочка, как были «Пионер» или «Вожатый».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Комментарий к роману А. С. Пушкина «Евгений Онегин»
Комментарий к роману А. С. Пушкина «Евгений Онегин»

Это первая публикация русского перевода знаменитого «Комментария» В В Набокова к пушкинскому роману. Издание на английском языке увидело свет еще в 1964 г. и с тех пор неоднократно переиздавалось.Набоков выступает здесь как филолог и литературовед, человек огромной эрудиции, великолепный знаток быта и культуры пушкинской эпохи. Набоков-комментатор полон неожиданностей: он то язвительно-насмешлив, то восторженно-эмоционален, то рассудителен и предельно точен.В качестве приложения в книгу включены статьи Набокова «Абрам Ганнибал», «Заметки о просодии» и «Заметки переводчика». В книге представлено факсимильное воспроизведение прижизненного пушкинского издания «Евгения Онегина» (1837) с примечаниями самого поэта.Издание представляет интерес для специалистов — филологов, литературоведов, переводчиков, преподавателей, а также всех почитателей творчества Пушкина и Набокова.

Александр Сергеевич Пушкин , Владимир Владимирович Набоков , Владимир Набоков

Критика / Литературоведение / Документальное
Крылатые слова
Крылатые слова

Аннотация 1909 года — Санкт-Петербург, 1909 год. Типо-литография Книгоиздательского Т-ва "Просвещение"."Крылатые слова" выдающегося русского этнографа и писателя Сергея Васильевича Максимова (1831–1901) — удивительный труд, соединяющий лучшие начала отечественной культуры и литературы. Читатель найдет в книге более ста ярко написанных очерков, рассказывающих об истории происхождения общеупотребительных в нашей речи образных выражений, среди которых такие, как "точить лясы", "семь пятниц", "подкузьмить и объегорить", «печки-лавочки», "дым коромыслом"… Эта редкая книга окажется полезной не только словесникам, студентам, ученикам. Ее с увлечением будет читать любой говорящий на русском языке человек.Аннотация 1996 года — Русский купец, Братья славяне, 1996 г.Эта книга была и остается первым и наиболее интересным фразеологическим словарем. Только такой непревзойденный знаток народного быта, как этнограф и писатель Сергей Васильевия Максимов, мог создать сей неподражаемый труд, высоко оцененный его современниками (впервые книга "Крылатые слова" вышла в конце XIX в.) и теми немногими, которым посчастливилось видеть редчайшие переиздания советского времени. Мы с особым удовольствием исправляем эту ошибку и предоставляем читателю возможность познакомиться с оригинальным творением одного из самых замечательных писателей и ученых земли русской.Аннотация 2009 года — Азбука-классика, Авалонъ, 2009 г.Крылатые слова С.В.Максимова — редкая книга, которую берут в руки не на время, которая должна быть в библиотеке каждого, кому хоть сколько интересен родной язык, а любители русской словесности ставят ее на полку рядом с "Толковым словарем" В.И.Даля. Известный этнограф и знаток русского фольклора, историк и писатель, Максимов не просто объясняет, он переживает за каждое русское слово и образное выражение, считая нужным все, что есть в языке, включая пустобайки и нелепицы. Он вплетает в свой рассказ народные притчи, поверья, байки и сказки — собранные им лично вблизи и вдали, вплоть до у черта на куличках, в тех местах и краях, где бьют баклуши и гнут дуги, где попадают в просак, где куры не поют, где бьют в доску, вспоминая Москву…

Сергей Васильевич Максимов

Культурология / Литературоведение / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги / Публицистика
Нелепое в русской литературе: исторический анекдот в текстах писателей
Нелепое в русской литературе: исторический анекдот в текстах писателей

Ефим Курганов – доктор философии, филолог-славист, исследователь жанра литературного исторического анекдота. Впервые в русской литературе именно он выстроил родословную этого уникального жанра, проследив его расцвет в творчестве Пушкина, Гоголя, Лескова, Чехова, Достоевского, Довлатова, Платонова. Порой читатель даже не подозревает, что писатели вводят в произведения известные в их эпоху анекдоты, которые зачастую делают основой своих текстов. И анекдот уже становится не просто художественным элементом, а главной составляющей повествовательной манеры того или иного автора. Ефим Курганов выявляет источники заимствования анекдотов, знакомит с ними и показывает, как они преобразились в «Евгении Онегине», «Домике в Коломне», «Ревизоре», «Хамелеоне», «Подростке» и многих других классических текстах.Эта книга похожа на детективное расследование, на увлекательный квест по русской литературе, ответы на который поражают находками и разжигают еще больший к ней интерес.

Ефим Яковлевич Курганов

Литературоведение