Сценарий для Незалежной

В это трудно поверить, но здесь приведены подлинные свидетельства тех, кто прошел страшные пытки и истязания в секретных тюрьмах СБУ на территории всей сегодняшней нацистской Украины. Свидетельства людей, которые были «виновны», по мнению нынешней власти, лишь в том, что не захотели жить в фашистском государстве, сопротивлялись террору или были по национальности русскими! Учитывая международную обстановку, для этих украинских нацистских преступников будет свой военный трибунал, состоящий из тех, чью жизнь они просто так, играючи, разрушили навсегда!

Глава 16 Украина. Донбасс. Дневники Лизы

Дневник: «Апрель 2014 года. Едем дальше. Состав прежний, слава богу, все живы! Сегодня слышатся звуки обстрелов! Никогда не думала, что будет так страшно! Огромный поток автомашин. Кто куда едет. Поговорила с людьми. Одни уезжают с Донбасса в города Центральной Украины, другие направляются через контрольно-пропускные пункты в Россию! Я понимаю их… но если откровенно, когда видишь здоровых двухметровых мужиков, которые вместо того, чтобы совместно с земляками защищать свой Донбасс, бегут от войны, сразу задаешься вопросом: „Почему так происходит? Почему одни должны отдавать свою жизнь за свободу Родины, а другие пользоваться плодами их мужества?!“. Во время Великой Отечественной войны, например, поднялся весь советский народ. Никто не эмигрировал за границу, чтобы там в сытости и спокойствии переждать трудные годы. За нашу Победу воевали и умирали даже дети! Отправьте семьи в Россию и идите воевать, если не хотите жить при фашистском режиме! Но… душа человека — это тайна, покрытая мраком…»

— Лиза, оторвись от своей писанины, — послышался недовольный голос Антона.

— А… что такое? — очнулась от своих мыслей Элизабет.

— Я предлагаю взять у беженцев интервью. По каким причинам бегут, куда, зачем?

— Ja, ja… das ist sehr gut… это хорошо! — поддержал Жидовкина Густав. — Сейчас настрою аппарат, айн момент… — и он взял в руки камеру.

На стихийной стоянке отдыхали вынужденные беженцы, их было достаточно: и старики, и люди среднего возраста, и молодежь, и очень много детей…

Лиза и Изольда выбрались из микроавтобуса. Задремавшую Марьяну, решили не будить. Мужчины уже стояли рядом с «фольксвагеном».

— Ну что? Идем? — в нетерпении спросил Антон. — Давайте разделимся. Мы с Изой поговорим тут с одними, а ты, Лиза, возьмешь интервью у других.

— Нет, надо все интервью записать на камеру одним блоком, а не делить их! Вы с Изой можете записать интервью на свои смартфоны и диктофоны, но с нашей камерой будет качественно. Густав потом скопирует вам запись. Пойдет?

— Думаю, да, — вместо российских журналистов, ответил подошедший Назар…

«Какой красавчик!», — подумала Лиз, но в сердце безжалостной змеей стала заползать обида от того, что этот классный парень уже принадлежит другой… девушке по имени Инна. Элизабет встряхнулась, чтобы избавиться от наваждения, и дала сигнал группе. Журналисты двинулись к беженцам. Пройти успели всего несколько шагов. Завидев людей с камерой, лишь две семьи быстро сели в свои автомобили… зато другие моментально окружили репортеров, посыпались вопросы.

— Ребята, вы откуда? Из России?

— Из России и Германии, — ответила Элизабет по-русски.

«Это все-таки не Киев и не Майдан — неприятностей не будет», — подумала она и продолжила:

— Мы хотели бы взять у вас интервью… можно?

— Конечно! — обрадованно ответил за всех пожилой человек. — Сами хотели вам рассказать, что за жизнь у нас пошла такая!

— Куда едете? — осторожно поинтересовалась Лиз и добавила: — И откуда?

— Едем, дочка, с Краматорска. Меня Степаном кличут, хочу рассказать, что у нас тут творится… Бежим, потому что жить стало невозможно! С начала этого Майдана, будь он проклят, жили тяжело, но сносно. Я подрабатывал в такси, поэтому кусок хлеба имели всегда. Сразу хочу сказать, что автомобиль — это все что было у нашей семьи, работу найти не так-то легко, поэтому он обеспечивал нам хоть какое-то существование. Как-то я приехал с работы, оставил машину во дворе, а в это время, как назло, мимо каратели проходили, изрядно принявшие за воротник. Как видно, машина моя им настолько приглянулась, что сначала они дверцы открыть пытались, а потом и вовсе их выломать! — в руках мужчины оказался носовой платок не первой свежести, которым он судорожно вытер лоб, вспотевший от жутких воспоминаний. — Пошел с ними разобраться… дурак! Эти сволочи начали орать, что я «сепаратист и террорист» и, дескать, «должен отдать машину на нужды армии». После моего отказа начали избивать, повалили на землю, пинали ногами… Потом поднялись со мной в квартиру и, угрожая, потребовали ключи от автомобиля. Понятное дело, пришлось отдать, лишь бы оставили в покое… В общем, после всего этого из родного города мы решили уехать… Теперь вот направляемся в Россию… Я пошел бы в ополчение, да здоровья нет — диабетик. С инсулином у нас огромные проблемы, нигде не достать. Если останусь тут, то до нашей победы точно не доживу!

Следующей стала жительница Луганска Людмила.