Студенты в Москве. Быт. Нравы. Типы

Я говорю о пивной у Никитских ворот, которая была известна под кличкой «Седан» и пользовалась почётным титулом «студенческой»[102]. Этот титул принадлежал ей по праву. В течение долгих лет «Седан» был главным питомником студенческого алкоголизма и чем-то вроде студенческого клуба. По вечерам сюда собирались многие представители из среды студенческой бедноты – люди, которым не доступны по своей дороговизне рестораны и другие места, где можно скоротать вечер. Сюда приходили они отдохнуть после целого дня усиленных занятий или забыться от тяжёлого одиночества студенческой жизни. Два товарища, которых капитал равняется двугривенному, шли посидеть и побеседовать в людном месте – «Седане». Приходили сюда и большие компании, человек в 12. Они пели здесь песни и веселились под звон пивных кружек. Иногда в тяжёлую минуту жизни какой-нибудь бедный студент пропивал здесь последние гроши. Но некоторых исключительно привлекала вольная атмосфера «Седана», его свободный и лёгкий «дух». Поэтому среди посетителей пивной встречались студенты более или менее состоятельные… Редкий студент не побывал хотя бы раз в «Седане», чтобы познакомиться с этим учреждением.

В «седанской» атмосфере водились особые микробы – микробы пивного запоя. И каждый год бывало несколько случаев, что студенты заболевали этой болезнью и оставались в «Седане» – делались его завсегдатаями. В течение года или двух «Седан» высасывал из них все жизненные соки. И в конце концов, отняв у своих жертв самое ценное – «душу живу», он выбрасывал уже негодные человеческие остатки в психиатрическую клинику или на Хитров рынок[103]. И принимался за новые жертвы.

Они приходили сюда ещё совсем молодые, здоровые, с жизнерадостными глазами, в которых отражалось их будущее, в новеньких тужурках, а удалялись отсюда с обрюзгшими, бледными лицами, опустившиеся, в засаленном, истрёпанном платье.

Это придавало «Седану» мрачный колорит и зловещую окраску. Несколько десятков студентов обязаны ему своей гибелью.

Собственно говоря, «Седан» был грязный и отвратительный притон, и только студенческая бедность да люди «особо настроенные» могли мириться с безобразием его обстановки. Кроме студентов, эту пивную посещали женщины Тверского бульвара – самые отчаянные из них. Они шли сюда, привлекаемые атмосферой, насыщенной пьянством, скандалами, безудержным прожиганием жизни. Pendant[104] к этим «кармен» составляли пропойцы и всякий сброд, в изобилии наполнявшие «Седан». Из людей с «определённым» положением пивную посещали швейцары, мелкие чиновники, военные писари и проч. Время от времени сюда заходили женщины высшего общества, любительницы сильных ощущений, желающие узнать «всё», – они заходили, конечно, переодетые и в сопровождении рослых кавалеров.

Настоящей жизнью «Седан» жил вечером. По утрам в нём не было ничего специфического, если не считать студентов-«завсегдатаев», с 9–10 часов уже начинавших своё безумное саморазрушение. Только к вечеру они достигали блаженства небытия, которого так жаждали, а днём сидели мрачные и насупленные, с остатками вчерашнего хмеля в головах и с гадким сознанием своего образа жизни.

Один Пивной Лев нарушал гармонию дневной «седанской» тишины. Он рассказывал анекдоты и старался обратить на себя внимание всех присутствующих, объединить всех своей особой: он любил жизнь общую и терпеть не мог, когда все сидели вразброд за отдельными столиками, пили своё пиво и читали газету. Он подсаживался то туда, то сюда и забавлял посетителей кабачка подвижностью и остротами. Это был студент небольшого роста с громадной шевелюрой светлых волос, с белым лицом, одутловатым, как у больного водянкой, с большими глазами навыкате, самый заслуженный завсегдатай, уже два раза успевший побывать в психиатрической клинике и несомненный кандидат в жёлтый дом[105]. По вечерам он бывал страшен, а утром очень мил и весел. Его любили послушать, да и вообще он слыл за любимца «седанской» прислуги и публики. У него были даже свои поклонники. Служители усердно ухаживали за ним и почтительно величали по имени и отчеству. Это неудивительно: Пивной Лев – человек состоятельный и не одну сотню рублей оставил в «Седане».

– Вы в университете изволите обучаться? – спрашивает приказчик, к которому только что подсел наш герой.

– Естественник 2-го курса, с золотой медалью кончил гимназию. А слышали ли вы, что меня в «Международный» не пускают?

– Каким таким манером?

– Приходит ко мне однажды товарищ в два часа ночи. Нужно водки. Я в «Международный». – Водки! – говорю. – «Нельзя-с, поздно». – Давай водки! – «Нельзя-с». – Давай водки! – Подхожу к аквариуму. – Пивной Лев встаёт и становится в трагическую позу с поднятой рукой. – Расшибу, говорю, давай водки!.. Водки дали, а в ресторан перестали пускать.

– Хе-хе-хе… – смеётся почтительно приказчик, которому Лев рассказывает печальную историю.

Пивная аудитория с удовольствием слушает рассказ о похождениях рыцаря «Седана». Вдохновившись общим вниманием, рыцарь продолжает: