Ступени жизни

Это, конечно, из книги, вернее — из рукописи, к тому же доподлинно рукописной рукописи, на восемьдесят с лишком большущих, совсем не стандартных страниц, в которые я мельчайшим почерком втиснул все, что знал сам, к чему пришел сам и что хотел сообщить теперь уже предполагаемым своим читателям. И вот он лежит предо мной, этот пожелтевший и вконец потрепанный документ, хранящий в себе весь пыл моей души, той души, того времени, в ее развитии и становлении. И он мне дорог, несмотря на свой не совсем презентабельный вид. Я сижу и думаю, вспоминаю те неотступные глаза и думаю: а может, мне выпало счастье заронить в те глаза, в ту душу неугасимую искру мысли и поиска. И мне хочется, очень хочется включить весь этот измятый документ в свою итоговую «автобиографию духа», но я понимаю, что этого нельзя, да и не нужно, но от последней, заключительной части я все-таки, пожалуй, не откажусь.

«Глубоко неправ один буржуазный ученый, который сказал, что «цель развития мира есть гибель мира». Неправда! Развитие — вот цель и смысл всего сущего: развитие мира, развитие жизни и развитие человека, осознающего мир.

И в природе, следовательно, нет ни покоя, ни мира, которые кажутся нам на первый, поверхностный взгляд.

В борьбе за жизнь выковывались новые, лучшие, более совершенные формы жизни. Стремясь выжить и победить противника, каждое живое существо вырабатывает все новые и новые полезные свойства и качества. Не будь борьбы — не было бы развития и совершенствования, жизнь осталась бы на своей первоначальной ступени, в виде бесформенного комочка слизи. Но современные формы жизни не есть конечный предел совершенства. Природа не знает совершенства, и предела ее развитию нет.

Поэтому пусть травка губит травку, пусть птичка губит мошку, пусть кошка губит мышку, пусть человек поедает массу растений и животных, пусть, наконец, и среди людей мы видим борьбу друг с другом, борьбу с самим собой за лучшее устройство общежитья. Таков закон природы. Но мы знаем, что в этой борьбе выковываются новые, лучшие формы жизни и человеческих отношений, выковывается неведомый еще, но бесконечно более совершенный человек, который своим разумом и своими достижениями в науке смягчит эти злые законы мира.

Выходя победителем из борьбы со стихиями природы, «царь природы» продолжал быть жертвой другой своей стихии, самой грубой борьбы за существование — борьбы друг с другом. Теперь человек поставил перед собой другую, более высокую цель — победить и эту стихию, ввести ее в крепкое и здоровое русло и на основании единого плана построить разумную жизнь. Мы верим, что с этой задачей он также хорошо справится, построив на месте угнетения, слез и крови новое, справедливое общество».

…Для многих — да и для меня самого — все это является теперь, конечно, азбукой. Но ведь через эту азбуку в то переломное время нужно было пройти и моим слушателям, и мне самому, высвобождающемуся из всего предыдущего, совсем от других идей, мыслей и настроений.

Припомним хотя бы семнадцатый год, год великих, исторических событий и в то же время моего такого тяжкого духовного смятения (нашедшего тогда выход в так называемом стихотворении в прозе — «Человек»).