Ступени жизни

«Я в Калуге. По пути зашел в Городню навестить своих.

Боже мой! Какая же все-таки затхлая атмосфера у нас в доме.

Отец и Ирина очень не ладят, в чем, кажется, повинны оба — я, по крайней мере, не мог стать ни на ту, ни на другую сторону. Отец пьет, очень сильно пьет и пребывает в безделии, лежа на своем, как он говорит, «Синае», т. е. на печке, и услаждая себя разговорами — то защищает «живую церковь», то проклинает ее, то негодует на советскую власть за то, что она не привлекла «живые силы» страны, то ругает и хоронит эти «живые силы», т. е. интеллигенцию, в чем, кажется, совершенно прав.

Ирина рвется из дому, так как, по ее словам, отец мешает.

А Тоня уехала совсем, потому что от отца нет жизни.

А сегодня ночевал у своих товарищей по гимназии, тоже поповских сынков. Узнал судьбу многих других ребят — один в Москве, другие в Питере. Не знаю, как те, но эти плохо разбираются во всем — на все такие наивные отсталые взгляды. Скучно с ними.

В пятницу 13 октября читаю публичную лекцию. Все идет хорошо. Афиши расклеены. От налога освободили, за помещение взяли дешево — 20 % сбора. Каков он будет — сказать трудно. (При полном сборе моя доля — 360 миллионов рублей.) Жду спокойно, не беспокойся и ты. Меня волнует, как устроилась ты, как здоровье? Совсем изболело сердце у меня только об одном — погода такая плохая, дождь словно нанялся, а у тебя нет галош, ну как совсем потеряешь здоровье.

Афиша о моей лекции, кажется, вызвала интерес. Еще бы — «Человек или божество?». Загвоздка! Встретился я с одним земляком, который кончил духовную академию и теперь читает где-то лекции по философии. Он очень заинтересовался моей темой, рвется выступить, но боится. Он — кантианец и в разговоре стал развивать кантианскую точку зрения. А я враг кантианства.

В афише я поместил приглашение представителям религии для участия в прениях. Интересно — как откликнутся. Я даже хочу, чтобы они были, так как уверен в своих силах. Не знаю, как пройдет и чем кончится лекция и какой сбор будет, этим обозначится моя дальнейшая судьба. Во всяком случае, к 7 ноября я буду у тебя.

Да! Встретил сегодня Щербакова, нашего бывшего директора. Изменился, осунулся, постарел, гордая когда-то голова ушла в плечи, одет плохо. Поговорили с ним. Жалеет школу, которая оказалась разрушенной, когда «повеяли новые веяния». Потом порасспросил меня, чем я занимаюсь, осведомился: «не большевик вы еще?» И, получив отрицательный ответ, спросил: «а как у вас развивается большевизм?»

Вообще, может, действительно в партию вступить, да не попасть, очень большие рогатки — пять поручителей нужно с пятилетним партийным стажем и пятилетнее кандидатство. Куда мне! А жалко!

Ну хватит, наболтал я тебе много, зато отвел душу. Вот только что даст мне лекция и как определится моя судьба. А к 7 ноября я у тебя буду. Жди».