Style is War (СИ)

Телевидение в отеле отстой. Но настроение улучшилось. Кое-кто подышал свежим воздухом, обожрался уличными хот-догами, когда действие травки кончилось, устроил мне маленькую бытовую истерику, следуя своей политике интерсексуальности, и наконец упал в мои лапищи — когда я клятвенно пообещал не сжимать больно его яйца. Вообще не трогать его промежность… до поры до времени.

Я поиграл с Котом в слова, загадывая немецких партийных лидеров времён третьего Рейха, покусал ему пирсинг в сосках, один почти вынув, пососал выгнутую шею и губы, которые он отморозил, на спор вынимая лёд из стакана без рук. Настроение стало ещё лучше.

Заметил, какой он сегодня особенно красивый, когда куксится. Возбудился. Он был не против — ведь я неукоснительно соблюдал клятву. Дал ему помастурбировать мой член, сидя на стульчаке (уж очень спальню пачкать не хотелось). Подремал прям там, устав и прислонившись к фарфоровому сливному бачку. Кот растормошил, когда приехал ресторанный столик на колёсиках. Пообедали в номере, горничная сменилась, толстая некрасивая венгерка пришла. Стало скучно. Надо ещё подремать.

Милостиво разрешил Коту прилечь со мной в постель — за это он сделал мне массаж ступней и икр, потом разминал поясницу, потом щипал за жир на животе. Знаю, мне стоило бы ходить хоть пару раз в неделю в фитнес-клуб, но всем без разницы: девочкам, хищно раскупающим билеты на концерты, я нравлюсь и с пузом.

Потом мы долго красились на вечерний выход. Я нашёл в дорожной косметичке пинцет и щипчики, занялся выщипыванием его бровей, потом — заново отросших вокруг его ануса волос. И именно в таком порядке, а не наоборот. С потасканностью его прелестей я, конечно, сильно и грязно преувеличил. Никому он свою драгоценную узкую дырку, кроме меня, пользовать не давал, а со мной всякий раз зло щерил зубы и нещадно дрался, не подпуская сразу, как дикий камышовый кот. И сейчас бы, может, даже мне не дал ничего сделать, но я, не дожидаясь разрешений, спустил с него цветастые трусы перед относительно невинной косметической процедурой, а он не ждал подвохов, когда я закончил орудовать пинцетом между его раздвинутых ягодиц.

Сбрызнул лосьоном после бритья, чтоб кожа после экзекуции не зудела, и с усилием вставил в чистое, розовато блестевшее отверстие два смазанных пальца. Подумал разное… А ведь раньше я балдел от мальчиков-шлюх, в которых можно было засунуть без подготовки хоть все пять. Подвигал рукой туда-сюда, ввинтился глубже, наслаждаясь тесным слизистым ощущением его горячей заднепроходной плоти. Мышцы непроизвольно сокращались, Кот, сам того не ведая, выталкивал меня наружу и выразительно сопел. Хочешь большего, моя своенравная бестия? Я весь в раздумьях, трахать тебя или нет.

Помял и искусал его за ягодицы, послушал, как звонко пружинят, сочные, упругие… Молодость так хороша, так доверчива и безголова. И я до сих пор не вспомнил, сколько же лет стукнуло мне. Тридцать один? Это много? Это мало? Кот что-то забормотал и завозился, отвлекая.

Рывком уложил его на спину, заглянул в ставшие прежними, нахальные себялюбивые глаза. Кот недвусмысленно потянул в рот свой указательный палец и коснулся языком кончика ногтя.

— А гандоны купил? Я не собираюсь прерывать и расплёскивать все на мебель.

— В рот кончишь. Я своим телом, знаешь ли, не брезгую, все тщательно вымыл и выскоблил.

— Но ты можешь и сам на себя, красивого, помастурбировать. У зеркала.

— Но зеркало холодное и не кусает так возбуждающе за задницу. А своим отражением я в твоих глазах полюбуюсь, Андреас.

— А мордой в диван ткнуться не хочешь?

— Ты не ткнёшь, — он издевательски взмахнул рукой, изображая сожаление, и обвил меня за шею. — Не осмелишься. Ты свалил в отпуск, улепётывая от меня куда подальше. Да вот только от самого себя не улепетнул. Я нужен тебе. Не знаю пока зачем, но нужен позарез. Смазка где? Мы столько попусту болтаем, что у меня уже всё высохло, да и у тебя упал. Дела так плохи, генерал Вип? Красавчик Кот должен вас спасти?

Я ругнулся сквозь зубы и захотел опять куда-нибудь сбежать, но смысл. И дураку ясно, кто победил, а кто сдался. Кисо… Пухлые уверенные губы сомкнулись на моем языке, обсасывая, огромный нос мягко толкнулся в щеку. Какой же ты страшненький, если смотреть вблизи, и какой великолепный, если наконец заткнуть говнопровод в голове и заняться целиком твоей мальчишеской плотью. На черта мы красились? Если я сегодня куда-то и иду, то только в тебя. Забавно торчащие ребра, дурацкий пирсинг в пупке, гладко проэпилированный пах (моя работа), какая-то рельефная родинка (и давно она тут?), тяжёлая мошонка, мягкие, проскальзывающие под подушечками пальцев яички… Ты отпрянул? Ну я же обещал. Не сожму их, не сделаю больно. Лучше сожми мне ты, сожми горло. И оседлай, что ты мнёшься, ты ведь так любишь быть сверху.

Комментарий к Глава 5

^1 Полный пиздец (швед.)

========== Глава 6 ==========