Суассонская девка

— Мне нужны тряпки для папируса. Из сучков не получается. — Пояснил я внезапно возникшую производственную необходимость.

— Снимай свою тунику, и отдай ему. — Не проникся объяснением управляющий.

Спорить я не стал, и, стянув футболку, отдал Терцию. А когда мы вернулись к нашей ступе, оглянулся, убедившись, что управляющий ушел по своим делам, и, отобрав футболку у Терция, снова надел на себя. Теперь делать моему подчиненному было решительно нечего, но, чтобы этого не было заметно со стороны, я опять посадил Терция толочь бесполезные щепки, а сам околачивался рядом, с тревогой поглядывая издали на сохнущий полуфабрикат, и не решаясь подойти.

Возможно, я так и оттягивал бы неизбежную проверку результата до вечера, однако все разрешилось гораздо быстрее появлением приемной комиссии в составе самого Минация, его секретаря и неизбежного управляющего. Последний, заметив голую спину Терция, выразительно посмотрел на меня, но устраивать разнос в присутствии хозяина не стал.

— Как дела, Гиппопотам? — Минаций заглянул в ступу, в которой Терций со скоростью электровеника орудовал пестом. Я подошел к железному листу, на котором сох серый блин, погладил его рукой, и у меня отлегло от сердца. Это определенно было бумагой. Шершавой, толстой и мышиного цвета. Но бумагой. Минаций оттер меня пухлым плечом от результата моих трудов, тоже погладил лист рукой, оторвал с краю тонкую полоску, понюхал и пожевал ее. Н-да, надо было хоть постирать тунику Терция перед размолом, но кто же знал, что Минаций будет пробовать бумагу на вкус!

Тот тем временем повернулся к сопровождающим, предлагая им высказать свое мнение. Луций подошел, потрогал, слегка помял, достав перо и чернильницу, черкнул на листе несколько слов. Я замер, в ожидании приговора.

— Лучше, чем папирус. Гораздо лучше. Плотнее, не ломается, писать даже удобней. Да, лучше папируса, хотя и хуже пергамента.

— Мой папирус гораздо легче и тоньше пергамента! — Про "тоньше" я соврал.

— На пергаменте можно писать с двух сторон, а на папирусе только с одной, чернила проступают. — Продолжал сравнение Луций.

— На моем папирусе не проступают, и тоже можно писать с обеих сторон.

— Лист три на четыре фута, за пять таких в монастыре заплатят солид. — Оценил продукт Порций.

— Зачем ты изорвал тунику Терция? — Какого хрена они так трясутся над этой рваной тряпкой? Управляющий доложил о ЧП хозяину, и тот теперь лично проводит расследование о порче спецодежды!

— У меня не получился папирус из сучьев и веток. Оказалось, что для этого нужны тряпки.

— Тряпки на деревьях не растут, они стоят денег.

— Мне сгодится последняя рвань.

— Много тряпок нужно, чтобы сделать папирус?

— Нет, господин, не много, из фунта тряпок получится фунт папируса, а он очень легкий.

— Что еще можешь сделать, кроме папируса?

— Могу печатать книги.

— Как это? Расскажи.

— Надо вырезать буквы из свинца, из них собрать слова на доске, намазать краской и приложить к листу папируса…

— Ерунда, пока вырежешь буквы, можно написать то же самое несколько раз.

— Буквы надо вырезать только один раз, а потом использовать их годами. Собрать из букв слова несложно, зато потом мы можем печатать один текст много раз. Намазал краской, шлеп — готово, еще намазал, опять шлеп! — второй лист, и так хоть тысячу раз, хоть десять тысяч. Шлеп! Шлеп! Шлеп! Быстро и просто! Вручную пишешь букву, а тут полный лист, ровно написано и без ошибок. Я смогу напечатать тысячу книг за месяц, а то и за неделю, только нужны рабочие и пара грамотных помощников, конечно.

Минаций посмотрел на секретаря.

— Ловко придумано, господин Минаций. А книги стоят очень дорого, пять, десять, а то и пятнадцать солидов за штуку, — тут же отозвался Луций. — Хотя торговцам придется отдавать за полцены, им нужна своя выгода.

Минаций внезапно коротко, без замаха ткнул кулаком в лицо Порция, так, что тот, потеряв равновесие, ударился о стенку хлева. Олигарх явно служил еще совсем недавно в армии, чувствовалось, что навыков рукопашного боя до конца не растерял.

— Я говорил тебе, чтобы ты подержал Гиппопотама на легкой работе в доме, пока он не научится говорить на латыни? Сразу было видно, что он мужик образованный и знающий, грамматик или философ. А ты, дурак, загнал его деревья валить, как только не испортил работника!

— Но госпожа Поппея… — держась за разбитую губу, попытался оправдаться пострадавший.

— Поппея не госпожа, господин здесь только я! Запиши, что нужно Гиппопотаму для новой работы, потом дашь мне посмотреть.

Вечером меня отправили ночевать в господский дом, в небольшую комнатенку на втором этаже. И кормиться я теперь стал в доме, с домашними слугами. Вместо дробленого вареного зерна, которое я ел только потому, что его было слишком мало, теперь мне давали вполне съедобный хлеб с сыром, капустой, репой, яйцами и соленой рыбой.