Суассонская девка

Вообще, злиться мне было не на кого, изначально во всем был виноват только я сам. Начнем с того, что подобрав Поппею в лесу, я сделал доброе дело, а за добрые дела — не мною сказано — надо расплачиваться. Дальше, она сразу сказала, как ее зовут, а ведь как вы яхту назовете… Стоит ли удивляться, что в итоге я оказался в полной заднице? И все же я не жалел о нашем знакомстве, повторю в тысячный раз, Поппея была просто красавицей, и очень нравилась мне. Вот только положение мое было прямо таки отчаянным, высвободиться самому было невозможно, на помощь со стороны рассчитывать тоже не приходилось. Не вытащат же меня отсюда едва знакомые со мной люди моей бригады, с которыми, за исключением разве что Крата — надо честно признаться — я обращался без особых "нежностев". Или Поппея, которая сама в схожем положении. Словом, я сильно пал духом. Минуты тянулись медленно, я пытался развлекаться развязыванием узла на стягивавшей меня веревке, не надеясь на успех, а просто от нечего делать. И прислушивался при этом в ожидании шагов снаружи, в глупой надежде, что Поппея найдет способ прийти и хотя бы поговорить со мной, скрасив мое тоскливое одиночество. Бедная моя Популечка, как она сама, и что с ней сейчас?

Наверху послышались шаги сразу нескольких человек, лязгнул засов, дверь открылась нараспашку, и осталась в таком положении, пропуская в погреб немного света. Один остался наверху, другой быстрыми легкими шагами сбежал вниз.

— Поппея!

Она нагнулась и внимательно посмотрела на меня, затем схватив сильными руками, небрежно приподняла и посадила, прислонив к стене. Я невольно застонал, веревка больно врезалась в тело. Поппея присела на корточках напротив, и сильно ударила ладонью по лицу, так что у меня лязгнули зубы, и мотнулась голова. Еще один удар другой рукой отправил меня в нокаут. Поппея потрясла меня, приводя в сознание. Нет, удар у нее сильнее поцелуя!

— Очухался, мерзавец?

— Тебе… что с тобой будет?!

— Со мной все будет хорошо, не беспокойся. А вот тебя Минаций забьет кнутом. Надеюсь, сдохнешь не сразу, а недельку помучаешься. Из-за меня он тебе такое устроит! Знаешь, как он любит меня?

— Я не хотел, чтобы так получилось, Популечка! Я так люблю тебя!

Поппея рассмеялась. До чего же у нее приятный, мелодичный смех…

— Ты меня любишь? Да кому это интересно, засранец… Кстати, говнюк, ты не замечаешь, какое на мне платье?

— Очень красивое…

— Красивое? Еще бы, ведь оно сделано из того самого шелка, который я покупала в Москве! Я сама выбирала эти цвета, и этот рисунок! И теперь Порций привозит мне отрез из Триассы на платье из моего собственного шелка! И говорит при этом, что шелк на рынке сильно подешевел… Как и черный перец! Ты ведь понимаешь, что это значит?

— Кто-то нашел шелк и перец. Прямо на поляне? Ты не успела их увезти?

— Да когда бы я успела, если бургунды схватили меня, едва я отошла на пару миль? Да они вчетвером насиловали меня всю ночь! И все из-за тебя, недоумок!

От очередной оплеухи у меня опять помутилось в голове.

— Это из-за тебя я стала рабыней, и мне пришлось лечь под этого козла Минация, хотя я сейчас могла бы быть самой богатой женщиной в Суассоне, и владеть тысячами югеров земель и тысячами рабов, и жить в огромном доме…

— Госпожа Поппея! — Испуганно окликнули ее сверху.

— Сиди, урод! Я еще приду.

Влепив на прощание еще одну фирменную пощечину, Поппея ушла.

Немного придя в себя, я снова вытянулся на полу, так веревка резала меньше. Хорошо, что Поппея приходила, мне стало гораздо легче оттого, что она не боится наказания. Наверное, она поговорила с Минацием перед отъездом. Конечно, она злится на меня. Вот же придурок, не нашел места получше для поцелуев. Там была толпа рабов, и если бы сам Минаций нас не увидел, все равно кто-то нас ему сдал бы.

Я прислушался. Слышно было очень плохо, но наверху творилось нечто необычное, суета зашкаливала. И Поппею выдернули странно. Надеюсь, она быстро вернется, и я смогу с ней объяснится и оправдаться. Да, может даже она сумеет вытащить меня, раз у самой у нее нет проблем. Вот бы убежать с ней вместе. Надо сразу придумать, как и что ей сказать, а то еще пара таких оплеух, и я говорить не смогу.

Так, что ее больше всего задело, что она говорила? Да ничего и не говорила, сразу начала ругать меня и бить. Сказала, что Минаций меня убьет, потому что любит ее. Меня передернуло от приступа ревности. Вот же сука, любит он ее! Если он ее любит, чего она ко мне полезла! Но она и не говорила, что любит меня. Стоп!

Мысли начали убегать с нащупанной тропинки, блокируя неприятный факт. Там, на кухне, Поппея не говорила, что любит меня. Она пришла мириться, потом расстроилась и обиделась, а когда я полез целоваться, охотно приняла мои поцелуи. Но она не любит меня. Но если целует, то любит? А с Минацием она спит, значит что? Меня опять скрутила ревность.