Су́чки. Секс, эволюция и феминизм в жизни самок животных

Элиас получил доступ к тайному сенсорному паучьему царству при помощи невероятного количества высоко– и низкотехнологичных устройств, позволяющих ему действовать, видеть и слышать, как паук. С большой гордостью он показал мне свой лазерный доплеровский виброметр – аппарат стоимостью 500 000 долларов, который использует лазерную технологию для измерения бесконечно малых колебаний поверхности. Он был разработан в 1960-х годах и обычно используется промышленными инженерами для проверки безопасности реактивных самолетов. Также им пользовались шпионы, чтобы подслушивать разговоры внутри здания с улицы. Таким образом, судьба Усамы бен Ладена [25] была решена, когда ЦРУ услышало вибрацию его голоса в окнах комплекса в Пакистане.

Элиас использует свой виброметр, чтобы следить за пульсирующими танцевальными движениями самца паука-павлина. Виброметр также подключен к громкоговорителю, что позволяет Элиасу преобразовывать мельчайшие колебания подложки в «песни» – звуковые волны, которые слышны нашим ушам.[26]

Чтобы наиболее точно записать эти «песни», требовалось найти подходящую сцену для выступления самца паука. В дикой природе пауки-павлины прыгают среди опавших листьев, камней и песка. Элиасу нужна была ровная поверхность, чтобы лазерная технология работала. Графитовая бумага и оловянная фольга оказались слишком жесткими и звенели, точно камертоны, не говоря уже о мешающих воздушных потоках и окружающем шуме. Методом проб и ошибок Элиас создал свой идеальный танцпол для паучьего диско: пара американских коричневых нейлоновых колготок без матерчатой ластовицы, туго натянутых на гобеленовый обруч.

Когда я спросила Элиаса, откуда взялись колготки, он застенчиво признался: «На самом деле это немного неудобная история. Я украл их у своей свекрови».

Пауки-павлины двигаются быстрее, чем могут воспринимать наши глаза. Итак, Элиас подключил свой украденный рукотворный колготочный танцпол к высокоскоростной макрокамере, которая запечатлела гимнастические движения самца в крупном масштабе и в замедленной съемке, чтобы паучий визуал можно было сопоставить с его ритмами.

Чтобы сделать экспериментальную установку завершенной, нужна была самка паука-павлина, которой можно было управлять, и здесь в игру вступил углекислый газ.

«Иногда приходится делать плохие вещи, чтобы добиться результатов», – не без сожаления признал Элиас, когда усыплял самку, чтобы я смогла ей управлять. Крошечного паучка, размером не больше рисового зернышка, нужно было прикрепить горячим воском к концу булавки – сложная задача, требующая пристального наблюдения в микроскоп и использования паяльника для обжига. Нужна была твердая рука, которой я не обладала. Вскоре моя самка-соблазнительница оказалась горячей во всех неправильных смыслах – минус несколько конечностей и запах паленых волос в придачу. Но Элиас меня утешил: с пауками-павлинами, по-видимому, все дело в глазах. Пока два больших глаза у самки целы, самец будет выступать. Если нет, у Элиаса были резервные копии – то, что он называл «кладбищем», – подушечка с булавками, на которых находилось с полдюжины трупов «невест».

Моя обожженная соблазнительница была приколота к метке в центре танцпола, чтобы я могла поворачивать ее и заставлять бросать кокетливые взгляды на самцов при помощи руки. Другая моя рука была занята кисточкой, чтобы мешать самцу сбежать. Прыгающие пауки способны прыгать в пятьдесят раз выше своего роста без использования мышц. Все это делается посредством гидравлики: похоже на то, как движется захватывающая лапа у балластоочистителя – жидкость закачивается в их полые конечности, и это их удлиняет. Первые три самца довольно драматично продемонстрировали подобное умение, забывшись в танце и упав с колготок. Элиас остался невозмутимым и заверил меня, что в конце концов эти самцы где-нибудь обнаружатся (надеюсь, не в моем багаже в Лондоне), а «в лаборатории полно мертвых жуков, которыми они могут питаться».

Одновременно маневрировать самкой и загонять самца в угол было примерно так же просто, как одной рукой гладить себя по голове, а другой тереть живот.

Моей главной проблемой было заставить самца заметить самку-марионетку. Хотя у паука-павлина острое зрение, единственный способ, которым их крошечный мозг может обрабатывать такой уровень остроты зрения, – видеть только часть изображения. «Все равно что смотреть в бинокль», – пояснил Элиас. И самцу, и самке необходимо посмотреть друг другу в глаза, чтобы увидеть друг друга.