Судьба

— Верно, ваша земля погибает, потому что мы живем здесь. Наша сила и люди оказались несовместимы. Мы думали, что здесь нам будет легче, что здесь мы сможем быстро навести порядок и устроить тот быт, к которому привыкли, но все оказалось не так. Люди, живущие рядом с нами, земля, по которой мы ходим — все дряхлеет намного быстрее, приходит в негодность и, в итоге, погибает.

— Ужасно! И вы, зная это, продолжаете здесь жить? — она не выдержала и вскочила на ноги, — ждете, пока наша земля совсем истощится и погибнет?

— Мы бы хотели оттянуть этот момент насколько это только возможно…

— О чем ты говоришь, Аэдан? Как это можно остановить?

— Я не знаю, — честно признался мужчина, и она поверила сразу же. Он не лгал, как не лгали его наполненные многолетней усталостью глаза. Только сейчас она поняла, что Эрины ведь живут дольше и видели намного больше, чем она. Сколько раз он испытал боль утраты и сколько ему еще предстоит потерять?

— Вижу, что ты немного поняла. Благодарю. Мы не знаем, как остановить этот процесс, но знаем, как его замедлить.

В этот момент она пожалела, что не может читать мысли. Лицо императора исказилось от злости и стало почти непроницаемо. Он говорил, но сам, казалось, был далеко.

— Мы заметили это уже давно. Сын императора Ардена одним из первых взял в жены девушку из этих земель, не Эридат, но ту, что приглянулась ему, и та ответила Арту взаимностью. Их брак был редким мгновением радости в те печальные времена. Все думали, что, наконец-то, все будет налаживаться, но как сильно они ошибались… Спустя 5 лет брака молодая императрица родила сына. Каждый ребенок в наших семьях, как ты можешь понять, бесценен. Ликованье охватило Эринов, но ненадолго. С тех пор, императрица не вставала с постели. Она слабела, и ни один лекарь не знал, что происходит. Просто силы покидали ее. Постепенно Эрины заметили, что скудеет и земля. Вместе с таящими силами возлюбленной императора, иссыхала и сама земля. Старейшины объяснили нам, что в этом суть постигшего нас проклятья — женщины, не принадлежащие к нашему роду, отдают свои силы, а затем и жизни ради восполнения гармонии. Они не могут выносить наше могущество, и, в конце концов, оно порабощает и убивает их. А земля… Земля есть воплощение женщины, рождающей и обновляющейся. С тех пор, как мы это узнали, нам не было покоя. Жена императора Арта умерла, как впоследствии погибали все женщины, вступающие в брак с Эринами. Самый большой срок достигал 15 лет…

Девушка потрясенно молчала. Она не знала, что сказать. Да и что можно было сказать?

— Почему вы все еще здесь? — зло прошептала она, — почему не уберетесь куда-нибудь еще?

— Все очень просто, — Аэдан встал и отвернулся от ждущей его ответа девушки, — наш род угасает, и силы наши также на исходе. Мы не просто переезжали с места на место, мы пересекали границы миров. Эта способность была лишь у императорского рода, и сейчас она утеряна. Я, как император и наследник своего отца, не смогу перевести свой народ в безопасное новое место и, боюсь, что эта земля станет нашим последним пристанищем.

Девушка ненадолго задумалась. Да уж, ситуация не самая лучшая. Ведь, очевидно, что сами они погибать тоже не желают. Она бросила короткий взгляд на, в свою очередь, внимательно наблюдавшего за ней Аэдана. Однако, что-то ускользнуло от ее внимания, что-то было не так…

— Послушай… — перебил ее мысли император, но было уже поздно.

— Стой! Ты упоминал, что все живущие здесь женщины знают все и находятся здесь по доброй воле.

Аэдан тяжело вздохнул, но ничего не ответил, предлагая девушке самой продолжить свою мысль.

— Они все знают, что скоро умрут? — ей почему-то вспомнилась та женщина на улице, которая даже не ответила на ее вопрос. Она совсем не была похожа на умирающую или отчитывающую свои дни.

— Да, они знают. Можешь не сомневаться.

— А если, зная этот факт, я не захочу оставаться здесь? Вы отпустите меня?

Аэдан устало посмотрел на нее. В его взгляде немного раздраженном, немного отрешенном она увидела свой приговор.

— Вы знали, на что вели меня. Вы знали, что отнимаете мою жизнь и все равно привели меня сюда. И теперь я не смогу покинуть это место. Никогда. Зачем вы так со мной?