Судьба

Лекарская оказалась невозможной без полноценной теплицы и оранжереи, где я работала вечерами. Я выращивала многочисленные полезные растения и изготавливала простые микстуры от простуды, женских недомоганий и просто тонизирующие средства, в общем, весь тот немногочисленный набор, которому меня успел научить мой наставник. Желание узнавать и учиться было огромным. В мое пользование предоставили архивы городской библиотеки, где я проводила все свои выходные. Я полностью погрузилась в работу, чтобы занять себя и постараться как можно быстрее забыть. Но все оказалось непросто. Аэдан приходил в мои сны всегда. Я не видела его, но ощущала присутствие так же явно, как если бы он стоял за моей спиной. Он больше не заговаривал со мной, и я была ему за это благодарна.

Мне позволили многое, мне дали время. Глупо было бы пренебрегать им, поэтому я старалась воспользоваться им, как можно лучше. Иногда меня навещала Агна, рассказывала о делах во дворце, о своем саде, изредка упоминала о своем сыне и почти никогда об императоре и прошедшем бале. Женщина была предельно вежлива, но и не откровенна, и от былой ее доброжелательности почти не осталось следа. Видимо, мое поведение было для Агны не совсем приятным, но оправдываться я не хотела. Кстати, в одной из принесенных Агной книг, я и вычитала о знаменитой Эридат, занимавшейся растениеводством. Именно ей были обязаны Эрины подобным разнообразием, которого не встретишь больше нигде. Она же способствовала тому, что была изобретена особая смесь, при удобрении которой почва могла давать больше плодов и не беднеть. Эта работа заинтересовала меня, и иногда я думала, что то же самое можно было бы применить по всей империи. Однако сам рецепт пока найти не удалось. Таким образом, я долгое время зачитывалась историями об Альяне Садат, когда мне пришло письмо, в котором я, к своему удивлению, обнаружила императорский приказ о наделении мне имени (да-да, того самого) Альяна. Внизу была приписка — надеюсь, имя столь славной Эридат поможет тебе в достижении твоих целей.

Я не стала спорить, и с тех пор все окружающие стали называть меня Альяна, и вскоре я сама привыкла к этому имени.

Работа забирала почти все мое время, и однажды я шла уставшая домой, так что не сразу заметила некоторого оживления на улицах. Повсюду кишели взрослые: и мужчины, и даже женщины. В какой-то момент я увидела несколько мальчиков, вокруг которых неприступной стеной стояли их родители. Впервые за полгода, я увидела ребенка Эринов, и это настолько меня поразило, что я буквально замерла на дороге, и лишь спустя несколько минут стала оглядываться по сторонам.

А посмотреть было на что: цветные карнавальные повозки расположились на пустующем поле, раскинув удивительные шатры и вагончики с чем-то вкусно пахнущим. Я увидела, как мальчик лет 7 нерешительно потянул за рубашку, очевидно, его отца и, краснея, указал на один из вагончиков. Мужчина ласково улыбнулся ему и без лишних слов повел туда ребенка. В то время как мать осталась на месте и смотрела на развлечения своих близких со стороны. Женщина, как впрочем, и все жены Эринов, была невероятно красива: оливковая кожа и густые иссиня черные волосы, яркие зеленые глаза были краше ее дорогой одежды. Но вот я заметила то, что видеть никогда бы не хотела. Женщина опиралась на руку стоящего мужчины, глаза ее блестели, это да, но блеск их был какой-то неестественный, лихорадочный. Я отвернулась. Что бы здесь не происходило, мне нужно домой. Этот праздник не для меня.

— Альяна!

Я обернулась, уже точно зная, кто меня зовет. Спустя месяц после моего здесь пребывания, вернулся очередной дозор. С ними была девушка. Ее поселили в том же доме, где жила я сама. В какой-то момент я порадовалась соседке, все же дом был великоват, и иногда хотелось хоть с кем-то просто поболтать. Однако, позже я напомнила себе, что это очередная жертва Эринов. Еще одна ступенька к их вечной и довольной жизни, поэтому я старалась не заводить с ней доверительных отношений. Но мои попытки не всегда заканчивались успешно.

Рилин оказалась яркой, веселой и полной жизни девушкой. Как раз то, что нужно Эринам. Ей было интересно все. Довольно часто я слышала ее заразительный смех и не могла удержаться и спрашивала, что же его вызвало, она же показывала мне на играющих на земле птиц. С ней было легко и беззаботно, словно каждый раз я возвращалась в то беззаботное детство, когда еще не знаешь взрослых проблем и не сталкивался с большей болью, чем ободранные колени. И каждый раз меня пробивал холодный пот, когда я представляла, что эта девушка вскоре станет увядать, и прежний задор покинет ее, исчезнет под маской обреченности и безразличия.

— Альяна, куда ты идешь? Смотри, скоро начнутся представления! Неужели ты и сегодня работала?

— Я…