Судьба

Угодно было солнцу
и земле —
из желтых листьев
и росы
сверчка, поющего стихом,
на свет произвести.

ИСТОК

Когда неверие ко мне приходит,
стихи мои
мне кажутся плохими,
тускнеет зоркость глаза моего,—
тогда с колен
я сбрасываю доску,
что заменяет письменный мне стол,
и собирать поэзию иду
вдоль улиц громких.

Я не касаюсь проходящих,

что ходят в обтекаемых пальто
походкой чванной,
лица у них надменны,
разрезы рта на лезвие похожи,
и в глазах бесчувственность лежит.
Не интересней ли
с метельщицей заговорить?..

МЫСЛИ

Шла по Пушкинскому скверу,—
вокруг каждая травинка цвела.
Увидала юношу и девушку —
в юности лица у людей бывают
как цветы,
и каждое поколение
ощущает юность свою
как новость…

ДНЕВНОЕ КИНО В БУДНИ

Перед началом сеанса —
играли скрипки,
и абажуры на блестящих ножках
алели изнутри,
как горные тюльпаны.
Старушки чопорно под абажурами сидели
и кушали халву по дедовской старинке —
чуть отодвинув пальчик от руки,
и на груди у них желтели кружева
и бантики из лент,
что отмерцали на земле.
А девушки без рюшей и без кружев,
лишь с ободками нежных крепдешинов
вкруг смуглых шей.
чуть набок голову склонив
и глаз кокетливо скосив,
мороженое
в вафельных стаканах
откусывали крупными кусками
и, не жуя, глотали льдистые куски.
А скрипки все тихонечко играли,
и люди молча отдыхали,
и красные тюльпаны зажигали
по залу 
венчики огней.
И толстый кот 
ходил между рядами,
поставив знаком восклицанья
пышный хвост.
1954

ПОД МОСКВОЙ

Сердитоглазые официантки,
роняя колкие слова,
подавали кушанья
на красно-желтых подносах
желающим пить и есть.
Ощущались медвежьи аппетиты
у сезонников за столом,
большеруких
и груболицых.
Много ездили,
много видели,
города построили для людей,—
барахла не нажили,
да ума
прибавили.
Идут по жизни мужики,
одаряя встречных-поперечных
жемчугами русской речи
от щедрот немереной души.

Пил высокий, чернобровый,

плечи как сажень,
галстук новый,
пиджак новый,
при часах ремень.
А другой был ростом ниже,
но в кости широк
и,как всякий лесоруб,
красен на лицо.
На щеках — ветров ожог,
на висках — зимы налет.

А старушка-выпивушка

у стола сидит
и умильно и сердечно
на друзей глядит.
В кружке с пивом у нее
огоньки горят,
а на беленьком платочке
пятаки лежат.

И на окнах занавески

вышиты руками —
белой ниткой по батисту
льдистыми цветами…

А кругом народ ядреный

утверждает жизнь —
щи с бараниной хлебает,
смачно пивом запивает,
белым хлебом заедает.

«Из рыданий людских весна…»

Из рыданий людских весна,
А между пальцев у нее лучи, —
вскинет к солнцу ладонь,
а в ладони душа,
и совсем не душа,
а любовь.
от желаний пунцовая кровь.

«Когда на ложе счастья…»