Судьба гнева и пламени

Зандер отпускает меня только для того, чтобы переплести свои пальцы с моими.

– Я думала, мы здесь инкогнито. Есть ли необходимость продолжать эту игру? – Я поднимаю наши соединенные руки.

– Я же сказал – буду держать тебя рядом.

– Ты боишься, что я убегу.

– Я не боюсь, но не сказал бы, что не ожидаю подобного от тебя. Неужто это так невыносимо? – В его глазах озорной огонек.

Он знает, что это не так.

– Ты меня проверяешь?

– Я всегда проверяю тебя, Ромерия. – Он тихо добавляет: – И ты всегда проверяешь меня.

Аттикус бросает монеты в руку мальчика, чтобы тот присматривал за лошадьми, а затем мы идем по улице. Зандер прячется глубоко под капюшоном, его рука словно тиски сжимает мою, но это не неприятно. Трудно рассматривать кого-то из-под капюшона, поэтому я в основном полагаюсь на слух, улавливая акцент, как у Элисэфа, только более сильный. Это, должно быть, корабельщики и матросы, наслаждающиеся ночной жизнью Цирилеи перед тем, как сойти на берег для следующего этапа своего путешествия.

То, что эти сикадорцы свободно общаются друг с другом и не боятся илорианских бессмертных, меня восхищает.

Из двери вываливаются мужчина и женщина: рука мужчины перекинута через плечи женщины для поддержки, они истерично смеются, спотыкаясь, переходят улицу и исчезают в гостинице.

– Куда именно мы направляемся? – спрашиваю я.

– К лучшему источнику информации в Цирилее.

Зандер кивает в сторону, где Аттикус держит открытой дверь. Надпись над его головой гласит: «Козий холм».

– Здесь напали на Элисэфа. – Я не хотела говорить этого вслух.

В глазах Зандера мелькает удивление, прежде чем он успевает его скрыть.

– Ты хранишь при себе поразительное количество информации. – Его рука скользит по моей пояснице. – И это произошло снаружи, в глухом переулке.

– Не утешает.

– Здесь никто тебя не тронет.

Никто, кроме Зандера.

Тьма поглощает нас целиком, когда мы входим внутрь. Я быстро осматриваю окрестности.

«Козий холм» не место для королей и королев. Это деревенская таверна, где витают ароматы тела, сала и эля, освещенная лишь тем количеством фонарей, чтобы смертные не спотыкались о столы.

Двое мужчин сидят на крошечной сцене у бара: один играет на аккордеоне, а другой хлопает в ладоши и поет. Непристойные тексты вызывают у слушателей смех.

К Аттикусу подходит женщина в бордовом шелковом платье с оборками.

– Ты опоздал, – ругается она страстным голосом, поигрывая прядями своих светло-клубничных волос, касающихся ключиц. Это простое действие привлекает мое внимание к ее глубокому декольте.

Аттикус берет ее руку и целует.

– Прошу прощения, Бексли. Мы задержались.

– Хм. – Ее фиолетовые глаза скользят к Зандеру и вспыхивают. – Интересная компания у тебя сегодня вечером, Атти. – Она слегка наклоняет голову в знак того, что признает короля, но уважает его осторожность, к которой он явно стремится. – Вы уверены, что вам не будет удобнее в моем личном кабинете наверху?

Ее грудь вздымается с глубоким вдохом, когда ее взгляд скользит по мне, останавливаясь на моей шее. По позвоночнику пробегает холодок. Она – Нетленная, и мысли ее ясны.

– Будет достаточно кабинки в глубине, возле выхода, – ровным голосом говорит Зандер.

Бексли второй раз опускает голову и протягивает руку. Аттикус роняет ей на ладонь несколько золотых монет. Только тогда она ведет нас вперед.

Мы идем друг за другом, – я зажата между моими высокими спутниками-мужчинами – и я осматриваю окружение из-под капюшона. Толпа представляет собой смесь сикадорских моряков и илорианских простолюдинов, женщин в кокетливых платьях и мужчин в расстегнутых туниках. Почти за каждым столиком, мимо которого мы проходим, люди оживленно беседуют со своими товарищами, потягивая эль из медных кружек. Некоторые носят на ушах рабские клипсы, но они совсем не похожи на послушных робких слуг, которых я привыкла видеть в стенах замка.

Зандер ведет меня быстро, но все же я замечаю любопытные взгляды и широко распахнутые от удивления глаза. Он наклоняется, чтобы прошептать мне на ухо:

– Ты собиралась держаться на расстоянии, разве нет?

Я сопротивляюсь желанию ударить его локтем в живот. Он прав. Все знают, что будущая королева Илора – ибарисанка. Я ни за что не смогу скрываться среди этих людей – осознание этой реальности заставляет меня чувствовать себя такой незащищенной, будто я предстала перед ними нагишом.

– Думаю, это подойдет.

Бексли указывает на маленькую кабинку, обрамленную тяжелым занавесом. Еще много таких же располагаются вдоль стены: у некоторых шторки оставлены открытыми, а за ними скрываются страстные любовные парочки.

Зандер пропускает меня вперед, а затем проскальзывает рядом со мной. Деревянная скамья маленькая, и его бедро упирается в мое.

Бексли усаживается напротив нас.

– Атти, ты не собираешься присоединиться к нам? – насмехается она.

– Не в этот раз, Бекс. – Аттикус задергивает занавеску, оставляя нас в темном уголке.