Судьба гнева и пламени

Мы оставляем мост позади и двигаемся по дороге в густой лес. Я думаю над тем, как ужасно все было той ночью, и как резко все изменилось. И какие еще перемены нас ожидают. Моя жизнь теперь здесь. Ибарисанка среди илорианцев. Их королева, если то, что говорил Зандер в спальне, превратится в реальность. А еще одна из Заклинателей Ключей – давным-давно несуществующего, по их мнению, существа, смерти которого хотят чуть ли не все, если Софи и Вэнделин правы. Что, скорее всего, так и есть.

В какой-то момент мне придется рассказать об этом Зандеру. Что он скажет, узнав, что его королева может разрушить его королевство? Эту новость лучше получать до или после свадебной церемонии?

Я изо всех сил старалась не испытывать вину за проступки принцессы Ромерии, но эта ложь принадлежит мне.

Мы добираемся до места назначения через полчаса, когда густой лес переходит в поляну. Я стараюсь не зевать.

– Все это ради погони за дикой свиньей?

Элегантные шатры оттенков экрю[22], зеленого и золотого стоят в ряд, через них туда-сюда носятся слуги, держащие в руках подносы с едой и напитками, готовящиеся к запоздалому приезду короля. Солдаты в полном вооружении толпятся вокруг лошадей на окраине. Отовсюду доносится струнная музыка и смех. Где-то здесь лорды Сэллоу, и Тэлор, и, к сожалению, Эдли.

– Королевская охота такая же традиция, как и день турнира, и я бы не стал сбрасывать со счетов низотавров, как простых диких свиней.

– Прости, кого?

Я впервые слышу о таком звере.

Зандер, ухмыляясь, говорит:

– Их выпустила Заклинательница Ключей, когда разорвала ткань мироздания. Низотавр в три раза больше кабана и гораздо более уродливый. Они уходят под землю на долгие годы, выбираясь лишь раз в несколько десятилетий. Мы убили многих, но до конца от них избавиться не можем. В последнее время ходят слухи, что в Элдредском лесу один из них пожирает оленей и кабанов. Несколько недель назад егеря нашли трех недоеденных смертных. Низотавры предпочитают Нетленных, как и большинство выпущенных из разлома чудовищ, – добавляет он, когда я морщусь. – Хотя эти смертные и заслужили то, что получили за браконьерство в королевском лесу. Но все равно это жестокая смерть. Если нам повезет, мы сможем избавиться от этой твари до того, как она снова исчезнет.

– И когда ты говоришь «мы», то имеешь в виду себя, верно? Потому что мне придется сидеть за столом с едой и ждать, пока ты будешь гоняться за чудовищами.

Я все еще сидела и жевала кислые красные ягоды, когда пришла Коррин и стала донимать меня, порицая за ночные «развлечения», которые сделали меня такой вареной мухой с утра.

Смех Зандера согревает меня.

– Я попросил бумагу и графит, чтобы занять тебя. В любом случае, мой конь будет двигаться быстрее с одним наездником. Но тебе стоит научиться ездить верхом самостоятельно в ближайшее время. Как бы мне ни нравилось это делать, – его рука скользит под мою накидку, пробегая по корсажу и слегка сжимая грудь, – королева должна быть опытной в чем-то настолько простом, как верховая езда.

– Я хочу научиться. – Мои мысли, однако, в другом месте. Его упоминание о Фаррен побуждает меня задать следующий вопрос: – Сколько этих чудищ было выпущено, когда Айлиль использовал Заклинательницу Ключей?

– Сотни? Может быть, больше. Не знаю, считал ли кто-то. У нас в библиотеке есть целый раздел, посвященный различным существам. Низотавры самые послушные. Были и другие, вроде крылатых чешуйчатых ящериц, которые ночью грабили целые деревни, выдыхая огонь и пожирая целые стада скота. Последний из них был убит в Мордейне восемь веков назад.

Драконы. Ну, конечно.

– Но здесь по-прежнему обитают чудовища, две тысячи лет спустя?

– К сожалению, да.

Я прихожу в замешательство.

– Похоже, Фаррен доставила всем много проблем.

– Вот почему Заклинателей ключей больше не существует. Это единственное, о чем когда-либо договорились Ибарис и Илор.

Я делаю глубокий вдох, мысленно успокаивая себя, и сосредотачиваюсь на суматохе впереди, пытаясь сдержать гложущую меня тревогу.

* * *

– Принеси мне еще вина, – требует Анника, размахивая кружкой в воздухе.

– Да, Ваше Высочество.

Слуга ставит рядом со мной тарелку с твердыми сырами и кувшин с компотом.

– Спасибо, – говорю я.

Между тем я пытаюсь не пустить слюну от сочного блюда с копченой ветчиной и жареной дичью, запах которой доносится через основную палатку.

Робкая женщина, похожая на мышку, с носом-пуговкой и карими глазами лани вздрагивает, будто удивлена, что я смотрю на нее, не говоря уже о благодарности. С почти незаметным кивком она убегает прочь.

Анника наклоняется.

– Зачем ты это делаешь? Благодаришь слуг за то, что они принесли тебе еду?

– Ты имеешь в виду обычную вежливость? – ехидно выдаю я, не успев себя остановить.