Судьбы икон в Стране Советов. 1920–1930-е

Дорогая Валя, ну, открыли! Да еще как открыли! С чертовской помпой (Берлин, 18 февраля 1929);

Чертовски нарядно вышло. Ничего подобного мы конечно и сами в России еще не видали, и вот нужно же было в Германию приехать, чтобы это увидать. Стена прямо против входа так эффектна, что прямо дух захватывает. На ней в центре «Избранные святые» Третьяковской галереи; слева и справа по архангелу из Деисусного чина Ярославского Спасского монастыря, дальше слева «Троица» Чирикова (копия с рублевской и, заметьте, с указанием имени автора. – Е. О.), левее «Премудрость созда себе Храм» и «Сошествие во ад» рублевские (sic!); справа «Знамение» кашинское, правее «О Тебе радуется» дмитровское и «Воскрешение Лазаря» тверское (Кельн, 21 марта 1929, перечислены в порядке развески № 102, 73, 136, 66, 9, 67, 25, 113, 107, прилож. 2);

Дорогая Валя, да, обидно, что Ты всего этого не видишь и не переживаешь. И вообще никто, кроме меня (и Брягина на 1/10, ибо ни слова не понимает из того, что вокруг говорят). Вообще иконы производят прямо потрясающее впечатление (Мюнхен, 7 мая 1929).

Поступали приглашения привезти выставку в Дрезден, Лейпциг, Париж, Прагу…

В Германии Грабарь сам водил экскурсии и читал лекции о древнерусской живописи в залах выставки и научных сообществах. Реставраторы, Брягин в Германии и Павел Иванович Юкин в Лондоне, с помощью переводчика проводили беседы и демонстрировали технику расчистки икон. Для этого на выставку были посланы иконы, находившиеся в процессе раскрытия и реставрации. Выставка вызвала огромный интерес. По оценкам Грабаря, в Берлине и Кельне ее посещали в среднем по полтысячи человек в день. В Гамбурге побывало более 7 тысяч посетителей. Юкин из Лондона писал Грабарю, что в день на выставку приходило от 400 до 800 человек. Были проданы тысячи каталогов. Посетители ехали из соседних городов и даже стран, например из Франции, куда иконы так и не добрались. В апреле 1929 года из Кельна Грабарь писал жене:

Сегодня перед закрытием уйма публики была. Клемен (знаменитый археолог, автор многочисленных публикаций о древних прирейнских фресках) приехал из Бонна (где он профессором в университете состоит) больной, встав с постели вопреки запрещению врачей: «Черт с ними, подохну, да увижу», говорит. Потешный. И сейчас же назад уехал.