Судьбы иосифлянских пастырей

В числе заключенных на Анзере с о. Петром в одном бараке жили два епископа — Уфимский Андрей (Ухтомский) и Котельнический Иларион (Бельский). Отец Петр сумел припрятать епитрахиль, а у еп. Илариона сохранилась архиерейская мантия, все богослужения на Соловках к тому времени были тайными. Так, в Крещенский Сочельник 1931 г. батюшка по благословению еп. Илариона тайно совершил чин Великого освящения воды. До весны 1931 г. о. Петр жил в одном бараке с прот. Василием Верюжским, с которым вечерами любил бродить по берегу моря[571].

В период пребывания на Соловках батюшку поддерживали близкие ему люди. Так, например, схимонахиня Мария (Лелянова) писала о. Петру 22 февраля 1931 г.: «Возлюбленный, дорогой мой Отец! Как ты порадовал меня своей всесторонней весточкой… Вчера видела твою дорогую матушку: она выглядит хорошо, а главное, спокойна. Конечно, ее много утешают детки, да такие интересные, как ваши. Асенька — большое утешение для родителей, а Шурочка по малолетству интересна и забавна. Как хорошо, что для тебя время бежит… Дух дышит везде, и не было ни одного дня, чтобы не вспоминали тебя; но все же хочется воочию видеть, поговорить и послушать. Да будет все святое и сильное с тобой, мой дорогой и любимый Отец. Не забывай всех и меня молитвенно вспоминай»[572]. А летом 1931 г. на свидание с о. Петром приезжала на Соловки его жена. Она также подверглась гонениям, матушку выслали за 101-й километр, и она была вынуждена жить в Луге.

В сентябре 1931 г. батюшка с группой заключенных был переведен на строительство Беломоро-Балтийского канала на командировку «Новая Биржа» в районе с. Надвоицы и Май-Губы. А. Ростов вспоминал, что, работая лекарским помощником на принятии прибывшего с Соловков этапа, он встретил своего духовника по ДПЗ о. Петра, с которым прибыли архиеп. Серафим (Самойлович) и еп. Иларион (Бельский), вскоре разлученные с о. П. Белавским[573].

Работая киркой, батюшка повредил ногу, и эта рана постепенно превратилась в незаживающую язву. Поэтому о. Петр был переведен на легкие работы. Сначала он выполнял отдельные канцелярские поручения, а потом священнику доверили хранение и выдачу чертежей и материалов по строительству канала. Однажды о. Петр встретил среди заключенных диакона храма Воскресения Христова Михаила Яковлева, который погибал от непосильной работы. Батюшка упросил руководившего работами по строительству инженера Терлецкого, и о. Михаила взяли счетоводом в контору. К концу срока заключенным разрешалось жить в частных домах с. Надвоицы. Дважды за время пребывания о. Петра на Беломорском канале к нему приезжала матушка с детьми[574].

19 августа 1933 г. о. Петр был освобожден досрочно «по зачетам». Ему было предложено поехать вольнонаемным на строительство канала Москва-Волга, от чего священник отказался, стремясь вернуться в родные места. Однако жить в Тайцах в собственном доме ему запретили — после заключения разрешалось проживать только за пределами стокилометровой зоны вокруг важнейших городов страны. После ареста о. Петра в его церкви свт. Алексия служил иосифлянский иеромонах Никострат (Лаврешев) — настоятель Александро-Невского храма в Александровском. В апреле 1931 г. он сам был арестован, и в дальнейшем в Алексеевской церкви служили иеромонах Аркадий, прот. Александр Васильев и о. Петр. С 1936 г. служб в храме не было из-за отсутствия священников, но сам он считался иосифлянским до 1938 г. Закрыта церковь была на основе решения Президиума Леноблисполкома от 11 мая 1939 г.[575]

Получив запрет на проживание в Тайцах, о. П. Белавский с полученным через брата Федора рекомендательным письмом поехал устраиваться в Новгород. Он снял маленькую квартирку на Гужевой ул., д. 5, близ древнего крепостного вала, где с 1935 г. обосновалась вся его семья. С 4 сентября 1933 по лето 1936 гг. о. Петр работал бухгалтером в Управлении водного транспорта, затем с 8 августа 1936 г. — счетоводом и завхозом на Малярийной станции (с весны 1938 г., также по совместительству, бухгалтером в Колмовской психиатрической больнице). С заведующим станцией врачом А. В. Троицким — сыном священника — у о. П. Белавского сложились самые добрые отношения.

Относительная близость к Ленинграду, удобное с ним сообщение и в то же время достаточная удаленность (более положенных 100 километров) сделали Новгород местом поселения многих лишенцев с семьями. Там жили, в частности, высланные из Ленинграда сестры знаменитой поэтессы Зинаиды Гиппиус — художница Татьяна Николаевна и скульптор Надежда Николаевна Гиппиус. С семьей о. Петра их связали теплые дружеские отношения. Жили в Новгороде тогда под постоянной угрозой репрессий, нередко встречаясь тайно. Батюшка устроил в своей квартире домовую церковь, где в праздничные дни совершал литургию, на что имел благословение митрополита Иосифа.