Судьбы передвижников

Задумав пополнить своё собрание портретами выдающихся русских деятелей, Павел Михайлович Третьяков обратился к Перову с предложением стать исполнителем этой идеи. Впервые художник прикоснулся к жанру портрета ещё в 1851 году, написав самого себя. Были ещё несохранившийся «Портрет отца», изображения московских коллекционеров, создавая которые Перов явно не претендовал на звание портретиста. Но профессиональный рост и склонность к психологическому анализу вплотную приблизили живописца к этому жанру, и, когда ещё один собиратель пожелал иметь свой портрет, исполненный кистью Перова, художник отправился в столицу, чтобы в Эрмитаже взять урок мастерства у великих портретистов прошлого. К заказу Третьякова Перов отнёсся со всей ответственностью, питая уже серьёзный творческий интерес к портретному жанру. Довольно быстро он создал достойные изображения писателя Алексея Писемского, а также братьев Антона и Николая Рубинштейнов. Обнаруженные в этих произведениях наблюдательность и проницательность художника убеждали, что в портретном искусстве Перова ждут ещё более значительные свершения. И действительно, последующие работы Василия Григорьевича в этом жанре, так не похожие на аналогичные образцы академической живописи и полностью сосредоточенные на портретируемых, достигали невероятного внутреннего и внешнего сходства с моделями. На передвижных выставках появляются исполненные Перовым портреты Александра Островского, Михаила Погодина, Ивана Тургенева, Владимира Даля, Аполлона Майкова и признанный лучшим – «мучительно-прекрасный» портрет Фёдора Достоевского. По словам жены писателя, во время создания портрета Фёдор Михайлович вёл с Перовым оживлённые беседы, и художник сумел передать на холсте «минуту творчества Достоевского». Крамской считал эту работу одним из лучших портретов не только Перова, но и «русской школы вообще».

Успех портретного искусства Василия Григорьевича совпал по времени с некоторыми изменениями в прославившем художника бытовом жанре – прежний драматический пафос сменился мирным повествованием. Персонажей картин Перова теперь можно увидеть на природе за ловлей рыбы или птиц, на отдыхе во время охоты.

Вернувшийся в Россию Григорий Мясоедов предпринял, как известно, активные действия для объединения художников в независимую выставочную организацию, и в Москве нашёл деятельную поддержку своей идеи со стороны Василия Перова. Под текстом письма московских художников к петербургским братьям по цеху с призывом присоединиться к новому сообществу стоит и подпись Василия Григорьевича. На первом общем собрании передвижников, состоявшемся в Петербурге 16 декабря 1870 года, были избраны члены правления Товарищества. Перов взял на себя обязанности руководителя московского отделения ТПХВ.

К открытию 1-й Передвижной выставки в конце ноября 1871 года Перов прибыл в Петербург и остановился у Ивана Шишкина. Василий Григорьевич, которого Крамской полушутя-полусерьёзно стал величать «папой московским», предложил выставке написанный им по заказу Третьякова портрет драматурга Александра Островского, ещё два портрета и пару жанровых композиций – «Охотники на привале» и «Рыболов». Первая экспозиция Товарищества показала работы восьмерых петербуржцев и семерых москвичей, и, по мнению критики, художники из Первопрестольной продемонстрировали «талантливость, бьющую ключом». Картины Перова тоже были встречены с большим интересом.

В том же 1871 году Василий Григорьевич принял предложение занять место умершего училищного педагога Сергея Зарянко и возглавил натурный класс МУЖВЗ. Один из тогдашних учеников признавался, что «для училища это было целым событием. Пригласить Перова в те времена – это значило широко раскрыть двери вольнодумству и новизне…» Василий Григорьевич нашёл себя на педагогическом поприще совершенно, и, по словам одного из самых его талантливых учеников – Михаила Нестерова, в училищном натурном классе «…всё жило Перовым, дышало им, носило отпечаток его мысли, слов, деяний». В своих изобилующих подробностями и вообще превосходно написанных воспоминаниях Михаил Васильевич с большой благодарной любовью поведал о счастливых годах своего становления под крылом Учителя: «Вся эта стая “гнезда Перова” скрывалась, погружаясь в свои рисунки, в своё дело… И дело это умели любить, считали нужным, необходимым. Нередко ученики натурного класса хаживали к Перову на квартиру, бывшую тут же, в школе. Хаживали целым классом и в одиночку. В день именин Василия Григорьевича по давно заведённому порядку весь класс шёл его поздравлять. Учеников встречал именинник со своей супругой (Елизавета Егоровна стала второй женой художника в 1872 году. – Е. Г.), приглашал в мастерскую…»