Судороги Земли

«…вновь пришли бирючи на дворы тяглых людей и кричали: «Всем людишкам накрепко заказано избы и мыльни не топить, поздним вечером с огнём никому не ходить и не сидеть!» И возроптали людишки тягловые: «А кормиться-то как?» И отвечали бирючи: «Для хлебного печенья и чтобы было где варить, наделайте печей в огородах да в местах, где голь земельная, подале от хором. От ветру и другой напасти огородите и лубьём ущитите гораздо». А далее воевода своим указом и вовсе в притеснении нас оставил, приказал избы и бани запечатать, сказав, чтоб жили все в клети, аль в подклети. А как жить-то, коли холода заворачивают уже в сентябрь-хмурень? Вот и трясётся народишко от холода, а согреться горячим нельзя, печь-то в огороде совсем в разор пришла, а мастеровые да печники знатные все в Москву выгнаны на работы городовые и царские. Вот и порешил сход идти от домов своих, да места промышлять новые, и много люда…»

Далее шли сплошные разводы и пятна, указывающие на то, что листок и горел сильно, и поливался водой неоднократно. Зодчий потянулся к другой странице, начиная испытывать уважение не столько к бумаге, по которой бежали ровные ряды каллиграфического письма, сколько к тому, кто составил интересный артефакт много десятилетий назад.

«…Воевода Зарьег челом бил, дабы получить в кормление городок наш. И отказа ему не было. Рад Зарьег, ибо получить город на воеводство — и честь большая для дворянина, да и кормление сытное. Рады в семье воеводы. И не только в семье — радуются и дети, и племянники, и дядюшки, и тётушки. Дворня радуется — ключники, подклетные, ибо сыты будут не только сами, но и детушки их малые. Злее и пуще прежнего от радости несёт вздорные речи юродивый — ему подачи богатые будут. А с кого они изымутся…»

Далее половина листа сильно обожжена и только внизу остался небольшой кусочек, который ещё можно прочесть:

«…и бражничает безобразно. Зело охоч в зернь, да карты играть, а случается, что и жену свою законную бьёт и мучит, и принародно всякие слова поносные говорит. Вот и бьём челом мы, чтобы выслали его вон, чтоб нам в пене и опале не быти…»

Зодчий читал страницу за страницей, постепенно понимая причину, некогда толкнувшую верцев уйти всей общиной в новые, не обжитые места. Однако не только от притеснения дворянского бежали люди в тайгу…