Суета вокруг барана

Урубджур осторожно взял горшок, повертел его в руках, погладил не совсем ровную поверхность. Потом опустил ладонь внутрь сосуда и пощупал стенки изнутри: плавных округлостей, присущих всем современным сосудам здесь не чувствовалось. Несильно постучал костяшками пальцев по стенке. Звук получился глухой.

-- Гончарного круга тогда еще не было, - подсказал Лисенко.

-- Понятно, почему он такой. И обжиг тоже плохой. На кострах наверно обжигали. Почему у него дно такое странное?

Дно действительно было странным, как тупой конец у яйца. Поставь такой горшок на стол, сразу упадет набок.

-- А вот это археологическая загадка, которую тебе предстоит, друг мой, отгадать, - предложил Лисенко.

-- Из толстой проволоки делали кольцо на высоких ножках. Горшок в таком кольце хорошо держался, а под ним разводили костер, - не смог удержаться от ехидной подсказки Петя.

Урюбджур на петины инсинуации внимания не обратил. Он по-прежнему вертел в руках горшок.

-- На стол поставить нельзя, - рассуждал он вслух. - Упадет. А зачем делать горшок, который поставить на стол нельзя. Делали ведь для себя, как лучше. Ага, понятно, значит, его на стол и не собирались ставить. - Донельзя довольный своей догадливостью он широко улыбнулся: - не было шесть тысяч лет назад у них стола!

-- Получается так, - согласился Лисенко. - А что у них было?

-- А что у них было?.. - повторил Урюбджур.

Он попытался пристроить горшок на земле, в небольшой впадине между маленькими бугорками. С трудом нашел такое место и пристроил.

-- Но никто же не будет искать такую ямку каждый раз, когда горшок поставить надо... Значит ямку надо тоже носить с собой. Конечно... - Он оглянулся, взял стоящую возле ящиков лопату, двумя взмахами вырыл небольшую ямку и поставил туда горшок. - Вот!

-- И я так думаю, - поддержал Лисенко. - Ямку тоже таскали с собой...

-- Интересно... - Урюбджур осторожно, чтобы не уронить, повертел в руках сосуд. - Это что же получается... Стол тоже надо было придумать. А почему они не придумали его? Ага, понял, они же все время ездили с места на место, и им еще не нужен был никакой стол...

-- Да, - подтвердил Лисенко. Он забрал у Урюбджура горшок и аккуратно завернул его в газету. - Наши кочевнички жили в степи, и приспосабливались к ее особенностям. А стол изобрели оседлые племена, которые жили в землянках. Пол в землянке ровный, утоптанный, на него такой горшок не поставишь, и пришлось им делать у горшка плоское дно.

-- Точно! - подтвердил Урюбджур. - Для кочевников все время таскать с собой стол - слишком много возни. А если никуда ехать не надо, то лучше со столом. Поставил его, он и стоит, кушать не просит.

-- Срубники тоже кочевники, и скифы, и сарматы, а у них сосуды с плоским дном, так что теория твоя несколько того... - попытался Петя сбить гостя.

Может быть, кого-то другого он бы и сбил, но не Урюбджура.

-- Так они и стол, и плоское дно горшка у оседлых земледельцев переняли, - Урюбджур хитро прищурился. - Сами они стол изобрести не могли. А потом увидели стол, у оседлых, поняли, что так удобней и свистнули это изобретение. Между прочим, стульев у них тоже не было: ни стульев, ни скамеек, они прямо на земле сидели...

40

Иван Васильевич спал чутко и тотчас же услышал жужжащие возле палатки голоса. Прислушался и понял, что в лагере появился гость. "Появился и появился, пусть им Лисенко займется", - привычно решил шеф и снова попытался задремать, но голоса, за палаткой, не переставая, назойливо жужжали, и уснуть уже было совершенно невозможно. "Не могли найти другое место для своих разговоров" - обиделся профессор. Он полежал еще несколько минут ни на что, не глядя и ни о чем, не думая, просто ему было грустно от такого безалаберного поведения своих подчиненных. Потом глянул на часы: время подходило к четырем, нужно было собираться на работу.

Василий Иванович сел и нащупал подошвами ступней привычную мягкую ткань домашних тапочек, которые предусмотрительно были поставлены на то самое место, куда должны были опуститься профессорские ноги ( и нечего издеваться над Обломовым, каждая вещь должна знать свое место, это чертовски удобно). Еще раз вздохнув, начальник экспедиции неохотно поднялся с раскладушки, прихватил полотенце, мыло и направился к умывальнику.

Умывальник, конечно же, был пустой, дежурный опять забыл налить воду. "Все самому делать надо", - обречено вздохнул профессор. Он, конечно, мог окликнуть Серафиму и она все сделала бы, но не окликнул, а демонстративно, чтобы все видели и чтобы им стало стыдно, начал наливать в умывальник воду сам. Но демонстрация его никакого эффекта не произвела: девчата лежали в палатке, Петя и Лисенко находились с гостем за палаткой, а Серафима занятая стиркой в его сторону ни разу и не глянула.

Умывался профессор долго и старательно, пофыркивая и отдуваясь, обильно орошая лицо и шею. Вода была теплой и попахивала бочкой, в которой она стояла уже два дня. Сейчас бы свежей, ледяной водички - вот это было бы дело! Но в такую жару и эта, тепленькая, тоже неплохо освежала. Обида постепенно проходила, уступала место бодрости.