Суховей

Пока одежда сохла, мы были привязаны к этому месту и решили просто отдохнуть, наслаждаясь теплыми лучами солнца и горным воздухом. Рядом со мной лежала прекрасная девушка. Изгибы ее обнаженного тела, прикрытые лишь тонким полотенцем, так и не дали мне расслабиться. В то время как сама она быстро сомлела и задремала.

Спустя час просохло все, кроме моих брюк, но я плюнул на это, и мы оделись, по очереди прикрывая друг друга полотенцем. Даже телефоны наши пережили сплав по ущелью. Мы поблагодарили нашу спасительницу, которая растрогалась и отказалась от денег за свою помощь, но взяла с нас обещание приехать к ним в пансионат при первой же возможности. Когда мы прощались, я прихватил со стойки визитку агентства по прокату авто. В тот момент у меня созрел новый план дальнейшего времяпрепровождения.

Как ни странно, Вика с энтузиазмом поддержала идею. Видимо, ей тоже не хотелось прерывать наше необычное свидание. Да и глупо было бы, находясь в часе езды от побережья и имея в запасе еще два дня, не съездить на море. Что мы и сделали, взяв напрокат автомобиль, но не обычный для таких случаев. Нам достался симпатичный белый Chevrolet Niva, так как все популярные модели оказались заняты и на выбор были только он и пижонский Audi A3.

Выехали ближе к вечеру, потому что пришлось возвращаться в Молькино за документами и затем долго согласовывать место подачи автомобиля. Но мы никуда не спешили, петляя по живописной горной трассе. Проезжали самобытные поселки, придорожные кафе и мотели, утопавшие в лесной зелени. На то и дело попадавшихся на обочинах импровизированных ярмарках царило оживление: отдыхающие как пчелы налетали на мед, орехи, грибы, кизил и прочие дары южных горных лесов. Скрывшееся за вершинами солнце вдруг опять выглядывало на очередном повороте и слепило нас своими лучами, но так, приятно, по-дружески.

– Зачем ты завела тот разговор про течение жизни? – спросил я Вику, которая разглядывала склоны гор, засаженные садами и виноградниками.

– Мне показалось, ты не хочешь обсуждать эту тему, – с напускной серьезностью ответила она.

– Если ты забыла, наш разговор прервали обстоятельства непреодолимой силы, и мне показалось, что ты не закончила высказывать мысль.

– Как с тобой закончишь мысль, если ты все время перебиваешь? И с каких это пор поцелуй с языком называется непреодолимыми обстоятельствами? – Она игриво ткнула меня кулачком в плечо, но после этого притихла и сосредоточилась. – А вообще я хотела спросить: зачем человек рождается на свет? Неужели для того, чтобы занять место в муравейнике, получить свою роль и потреблять положенные ресурсы до конца жизни? А зачем нам даны воля и разум, зачем нам воображение и способность мечтать?

– А кто тебе запрещает мечтать? В нашем муравейнике все возможно, но притом мы пользуемся его благами. Как же строители, рабочие, врачи, полицейские, военные? Это роли, без которых благополучия не создашь.

– Ты не совсем меня понял, – возразила Вика. – Я по своему бизнесу знакома со многими профессионалами: это и строители, и слесари, и те же военные с полицейскими. У всех них есть призвание, дело, ремесло, которое они любят и постоянно совершенствуют. Но в чем смысл? Стать полезным обществу, оставить свой след в истории?

– Если ты о смысле жизни, то я считаю, что нужно сначала пройти определенную школу, хлебнуть и радости, и горя, набраться опыта в отношениях с людьми, понять свое призвание и способности, а потом… Потом искать смысл жизни, – улыбнулся я.

Вика тоже улыбнулась.

– А ты нашел свое призвание? – поинтересовалась она.

– Мне кажется, что призвание само нашло меня – и не просто нашло, а схватило и взяло в оборот, – подумав, ответил я. Затем спросил: – А ты?

– Я? – нахмурилась Вика. – Если следовать твоей теории, то я еще школьница, у меня все впереди.

Так, за несерьезными и серьезными разговорами, мы добрались до очередного города-курорта Геленджик. Вечер окончательно вступил в свои полномочия, узкие улочки были сплошь заставлены дорогими и не очень автомобилями. По цветущим аллеям бродили праздные курортники. Ветер разносил запахи шашлыка и сахарной ваты.

Мы единодушно решили срочно поужинать в каком-нибудь кафе. К счастью, быстро обнаружили приличное заведение, где – вот неожиданность – оказались на террасе второго этажа в полном одиночестве. Оттуда, из-под пахших смолой сосновых ветвей, открывался чудесный вид на бухту. На горизонте еще алело небо, а на море светились огни теплоходов и яхт.

Наши кулинарные предпочтения совпали, мы заказали салаты и пасту феттучини со сливочным соусом и морепродуктами, Вика позволила себе бокал полусухого красного вина. Когда мы поужинали и любовались видами ночной набережной, на террасу поднялась пара примерно нашего возраста. По виду их можно было отнести к хиппи, путешествовавшим автостопом, но позже выяснилось, что все это лишь антураж. Беседа с простыми и жизнерадостными туристами завязалась сама собой. Парень и девушка были в Геленджике проездом и направлялись на запад, на дикие песчаные пляжи. Так получилось, что мы решили ехать с ними.