Сукины дети

Они и вправду были созданы друг для друга, но кто сказал, что «созданы друг для друга» — это исключительно про любовь и родственные души? Они должны были встретиться, чтобы свершилась их судьба. Пусть даже иногда судьба — это изменять больной жене или умереть от своих рук. Несомненно, они нашли друг друга. Но только это воссоединение обернулось тем, что каждый пойдет по самой худшей, но задуманной изначально кем-то свыше, дорожке. Да, без Нисона Лина бы точно смирилась рано или поздно со смертью ребёнка, ведь понимающий и сочувствующий муж НеНисон тоже скорбил по ребенку, а потом помог ей выбраться из бездны. Лина бы не умерла, ей бы не позволил НеНисон. А без Лины Нисон бы всю жизнь был порядочным мужем, семьянином, любящим свою жену НеЛину и дочку НеЯсю. Но всю жизнь их бы не покидало чувство неправильности, будто они живут не свою жизнь, не туда свернули когда-то. И это чувство было бы правдой.

Так что легче: прожить свою настоящую судьбу или же жить, понимая, что всё это ложь, но такая сладкая? Врать себе или с гордостью принять участь? Нет, не у всех людей судьба печальна, это точно. Пока не выберешь её, не поймёшь, что она носит в себе. Но всё же какой бы тоскливой она порой ни была — это то, что было прописано вашей Судьбой.

Выбор лишь за Вами.

Молчание

Лина всегда любила говорить. Она могла часами говорить о всяком, напрочь забывая о времени и об остывающим кофе, но с тех пор, как умер её ребёнок, она ни разу не рассказала ему о своих чувствах. О таком просто не принято говорить вслух. Она до сих пор могла иногда дискуссировать с ним на тему зелёных лесов, политики и о мусоре, что не вывозили несколько недель в их городе, могла долго разговаривать про кошек и птиц, о дверях и стенах, но ни одна тема не была связана с тем, что её так ранило.

А как только Нисон пытался с ней об этом поговорить, положив руку на тонкое запястье жены, Лина всегда резко замолкала, недолго смотрела на Нисона мокрыми глазами, дрожащими белыми руками обнимая свои плечи, а после заходилась плачем. Она всегда плакала так искренне печально, что сердце Нисона всегда замирало при виде первой слезы. Лина плакала, содрогаясь всем телом, и ей было все равно на него и на его бессмысленные объятия. Нисон ей что-то говорил, гладил нежно по спине, успокаивал и пытался шутить, чтоб поднять ей настроение, но Лина этого всего просто не замечала. Её глаза, глубину и печаль которых Нисон не понимал, притуплялись и, хоть направлены они на него, смотрели будто в пустоту. Но после того, как она успокоится, просто потому что слёзы закончились, они молчали. И каждый думал о своём, пока ледяной кофе упорно ждал, когда его допьют. Но этот кофе просто выливали в раковину, и они вновь чужие друг другу люди.

Нисон и Лина спали вместе, ели и разговаривали, смотрели фильмы, занимались сексом, ходили за продуктами, гуляли и, в конце концов, были женаты. Но Лина не чувствовала себя родной Нисону, а Нисон не чувствовал себя родным Лине. Они просто жили вместе, вот и все. Их ничто не связывало морально. "Противоположности притягиваются", но во всех правилах есть исключение. У них не оставалось выбора, вот они и существовали вместе. Они не были друзьями, не было даже знакомыми — друг другу они были никем. Но Лине было просто некуда уходить, а Нисону было стыдно бросать свою жену в таком состоянии. Она ждала, пока ему всё это надоест и он наконец уйдет от неё, выгнав на улицу, а он ждал, пока Лина сама скажет о том, что хочет развестись.

Но оба молчали.

Прошло уже столько лет, но до сих пор они не могли наладить свои отношения, да и вряд-ли когда-нибудь их наладят — кому это надо? Они оба были всё ещё молоды, Лине было двадцать три года, а Нисону двадцать семь, но они предпочли дальше тратить годы друг на друга, чтоб потом в старости ненавидеть. Оба это прекрасно понимали. И обоих держали в браке какие-то свои причины, но только не любовь и доверие.

Да, так живут большинство взрослых в браке, иногда ситуации бывают хуже, чем у Лины и Нисона, но они всё равно страдали. Она наконец поняла, насколько он поверхностный и мертвенно спокойный. Лина ведь и полюбила его за это: за то, что он не пугался ужасов её глаз и за то, что никогда не испытывал тревогу, успокаивая тем самым её. Но она думала, что он не пугается ужасов её глаз, потому что понимает и разделяет её чувства, а не потому что просто не замечает их. А спокойный он, как оказалось, во всем. И даже смерть их ребёнка для него — пустяк. Да, он умер при родах, но ведь это о нем они говорили по вечерам, ласково называя большой живот Лины Ясенькой, этот ребенок пинал руку Нисона сквозь живот и мешал Лине спать, из-за чего Нисон тоже часто не высыпался. И все эти девять месяцев беременности, что для Лины были самыми счастливыми, для него были просто девятью месяцами. А их ребенок — обычным ребенком. Лина прекрасно понимала, что он наверняка даже имя её не помнит. А Лина свою мертвую дочь любила больше всех живых на свете. В этом и было отличие их миров, которое не давало ужиться вместе счастливо.