Сумеречный город

А Николас как будто снова стал мальчиком, которого отец на плацу обучает приемам магии луминов. Вот Варен рассказывает сыну о том, что это его дар и право, что он должен овладеть магией, прежде чем показать себя перед королем и страной. Вот – кричит и пинает его, когда он чего-нибудь не понимает или у него что-нибудь не получается.

Когда-то Николас мог делать то, о чем говорил отец. Мог сотворить щит, блокирующий удары мечей и кулаков, мог метнуть Лукса, как копье. Мог промчаться через всю виллу со скоростью света, когда Риан пытался стащить его книги и игрушки. Все это было в другой жизни и сейчас напоминало горячечный бред.

Маддокс его не подгонял и не повышал на него голос, он был терпелив и великодушен. Николасу трудно было это понять, для него такой подход был сложнее, чем перегруженный согласными язык Сарнайских степей.

– Возможно, нам следует зайти с другой стороны, – предложил Маддокс.

Николас краем уха услышал, как презрительно хмыкнул беженец, один из четырех, которых они с Маддоксом застали, когда те пытались провести заклинание в мясной лавке.

Сейчас они были в квартале Солара, но не в мясной лавке, а в доме собраний. Из главной комнаты убрали стол и стулья.

Никто не удивился, увидев Ника. Солнце еще не потускнело настолько, чтобы это мог заметить кто-то, кроме соларианцев. Отец настаивал, что это надо держать в тайне, он опасался, что в городе начнется паника, но беженцы понимали всю серьезность положения. Они понимали, что, если Николас собирается укрепить связь между Витае и Соларой, ему понадобится их помощь.

– Магия луминов во многом связана с их фамильярами, – сказал Маддокс. Его фамильяр, словно серьга, покачиваясь, свисал у него с уха. – Другие ее части происходят от нашей связи с Соларой и с Фосом. Магией в разной степени отмечен каждый лумин. Ты связан с ней больше, чем любой из нас.

– Крылья Фоса, – пробормотал Николас.

Маддокс кивнул:

– Дар, которым владеют только потомки Фоса, верный знак его благословения.

– Я в детстве играл с сестрой в крылья Фоса, – сказал беженец с коротко остриженными волосами. – Мы делали из света простыни, натягивали их у себя над спиной и притворялись, будто летаем.

Мужчина, который насмешливо хмыкал, недобро глянул на Николаса. Седые пряди волос падали на его изрезанный морщинами лоб. Это был Ведари, тот самый лумин, который был так прямолинеен в их первую встречу.

– У твоего отца есть крылья, так? – спросил он. – Тогда почему у тебя нет? Почему Фос отказывает своему потомку?

Все взгляды обратились на Николаса. Ответа у него не было.

– Попробуем еще раз. – Маддокс положил руку ему на плечо. – Но теперь вы используете не только копье, но и своего фамильяра.

Николас кивнул и снова погрузился в источник своей переменчивой силы. У него засветились кончики пальцев; такое свечение исходило и от рук Маддокса. Над ними парил его фамильяр.

Остальные лумины тоже пропускали энергию через своих фамильяров. Лукс кружил перед Николасом и светился все ярче.

Николас мысленно вернулся в те времена, когда призвать силу было намного проще, и попытался вспомнить, что чувствовал в такие моменты.

Они с Рианом часто кидались друг в друга разными предметами – камнями или даже мебелью, – чтобы проверить, насколько быстро каждый из них, будучи захваченным врасплох, сможет создать щит. Варену это нравилось, но, когда Николас сломал стул о спину Риана, Мадея запретила подобные игры.

У Николаса вырвался раздраженный смешок, тупая боль сдавила горло. Он слышал, как вскрикнул Риан. Слышал треск. Брат решил с ним поквитаться и схватил ножку стула.

Николас все глубже погружался в воспоминания. Вспыхнувшая в груди искра поднялась к плечам и начала опускаться к ладоням. Пробежала по копью и сотворила две горячие точки возле лопаток. Вокруг него разливался свет, солнечный луч пробивался сквозь плотные облака.

Но он сам был облаком, пробивавшийся к Нексусу солнечный свет становился все слабее. У Николаса затряслись руки. Энергия оставалась внутри, крепко засела, как и все тяжелые мысли, которые он старался не выпускать наружу.

Энергия ускользнула. Николас охнул и повалился вперед. Маддокс успел его подхватить. Свет рассеялся.

– Посмешище какое-то, – пробормотал Ведари.

Николас крепче сжал древко копья. Набрал полную грудь воздуха и, чтобы унять подкатывающую к горлу тошноту, удерживал дыхание, пока легкие не начали гореть как в огне.

– Давайте сделаем перерыв, – предложил Маддокс.

Николасу тяжело было оставаться среди луминов, и он с готовностью поднялся за главным в его комнату. Маддокс попросил кого-то принести им чай, и они устроились за маленьким столом возле камина.

– Надеюсь, вы их простите, – первым нарушил молчание Маддокс. – Не так-то легко нам жить тут, в Нексусе.

Но Николас, несмотря на резкий и даже наглый тон Ведари, не винил луминов за то, что они были в нем разочарованы. Когда-то он заявил, что найдет способ переправить их домой, а теперь они наверняка думали, что это были пустые обещания.

– Вы родом из Солары? – спросил Николас.