Сумеречный сказ

Погодками молодцы родились и шибко друг от друга отличались. Старший, Юра, силен был не по годам. Мечтал он однажды стать богатырем могучим, слава о коем сквозь века пройдет. Дара отцовского не получил Юра: не понимал он тонкое мастерство знахаря. Подвигов да путешествий душенька его желала, а не над ступками корпеть и людей выхаживать. Родители слушали его мечтания и умилялись, но в серьезности его намерений не сомневались – со всем их дитятко справится.

Иван же к талантам батюшки тягу испытывал, хоть и годков ему всего десять было. Любопытный мальчишка все изучал, смотрел и вопросами сыпал на головы старших: просил рассказать, как хворь изводить, раны лечить и боли снимать. Изяслав, глядя на кровинушку, гордился и благодарил богов, что ребенок призвание потомственное принял.

– Вот подрастешь немного и начнешь всему обучаться, – ласково сказал Изяслав после очередной порции вопросов. – А пока что кашу ешь и Юру слушайся.

Кивнул довольно Иван и принялся еду ложкой черпать, не замечая, как нахмурился Юра и кулаки сжал. Обида его сердце отравляла, зависть корни в душе распускала. Хотелось мальчишке тоже внимания и одобрения такого сыскать, да только все ласки и объятия отцовские притворными казались. Думал он, что родители совсем не любят его.

Возжелал тогда Юра дар лекаря себе заполучить и по наивности решил, что в кладовой отца сила вся хранится. Каждый раз как оставалась изба пустой, так сразу туда бежал мальчишка. Таинственную магию всюду и во всем искал: травы вертел, по мешочкам лазил, рукописи старинные рассматривал, порошочки рассыпал, припасы перебирал. Ступы и пестики разные, камешки с узорами, отвары в баночках – от восторга и предвкушения глазки детские разбегались.

Однако шло время, но не находил Юра никакой силы в кладовой отца. Не было ларца чудного, не светились запасы магией особой, не шептали травы заклинаний – все обычным и пустым казалось. Отчаялся тогда мальчишка, взбесился и скинул с полок все миски, мешки вытряхнул и растоптал травы. Он чувствовал злость и обиду. Выскочил Юрка как ошпаренный из горницы и на улицу убежал, не заметив притаившегося под лавкой вместе с кошкой братца меньшого.

Давно за старшим Ваня следил, но тайну хранил, ибо знал, как сильно тятенька разозлится. Переживал он и на сей раз, ведь беспорядок такой так просто не скрыть и достанется потом знатно. Делать нечего – убираться надо. Подмести, подлатать, перебрать и попытаться хоть что-нибудь из запасов спасти. За делом этим и застали сына отец да мать.

– Прости меня, тятенька, я так хотел сюда попасть… – виновато залепетал Ванюшка. – Я случайно, правда…

Изяслав ругаться уж намеревался, как вдруг усмехнулся и, потрепав по голове сына, притворно строго наказал все убрать. Негоже ему было серчать: дитятко ведь знаний силу постичь желало, да не по наставлению родителей, а само. Матушка пожурила подольше, но тоже в душе умилялась и радовалась. Так и ссоры избежали. Лишь один недовольным остался: Юрка в оконце все видел и слыхал, пуще прежнего злясь и желчью исходя. Теперь должником он выходил пред меньшим и хитрым братцем.

С той поры немедля больше стал Изяслав сына обучать. Внимал рассказам Иван и прознал, как всю деревню знахари обходят с травами для защиты от болезней; как листья правильно истолочь и к ране приложить; как ушиб залечить; как заговор прочитать и хворь от люда отвести. Глаза разбегались от богатства трав да кореньев матушки-природы, восторгом светилось лицо мальчика – наконец он в тайну оказался посвящен. Не могли налюбоваться родители, диву давались – хоть один сын проникся их мастерством, да так скоро и ладно, что не иначе как великий дар небес на них снизошел.

Так год минул, и с каждым успехом Ивана в сердце старшего брата обида силилась. Травы Юра не различал, отвары путал, заклинания не выговаривал. Пытался он за Ванюшей повторять и наговоров значение познать, однако же худо кончилось – чуть в Навь кошку не отправил, если бы Ваня вовремя не подоспел. Много тогда слез и криков было, что не вытерпел Изяслав и приказал старшему сыну:

– Коль не твое, так оставь. Знахарем тебе не стать.

Мама ласковее оказалась и утешила Юрку, к сердцу прижимая:

– Не страшно, коль не получается знахарство познать. В мире дел много полезных и славных есть, нужно лишь свое найти, и тогда складно все станет. Раз нравится о битвах мечтать, так сражаться учись, и однажды о тебе, богатыре, слава по мирам стелиться будет рекой шумной и быстрой.

Хоть речи приятны были Юре, но все же душу не успокаивали.

Иван же брата жалел, учить пытался, да только маслица в огонь подливал и злобу в душе взращивал.

– Где видано это, чтоб младший старшего наставлял? – возмущался Юра, урожай собирая. – Как же получилось так, что Ванька умнее меня выходит? – Животных мальчик к сараю подгонял. – А батюшка с матушкой каждому слову его рады, за верный поступок лобзают, дарами осыпают! – Ножик точил и дела злые замышлял.