Сумерки Бога, или Кухонные астронавты

– Вот смотрите, ситуация. Небольшой город на 62 000 человек, из них 12 000 работают у нас на предприятии. По сути, все трудоспособное мужское население за редкими исключениями. Производство старое, линии не обновляли уже лет двадцать, а капитального ремонта на было, наверное, с советских времен. Сейчас в рамках корпоративной модернизации, перехода на новые технологии и все прочее мы будем проводить автоматизацию основных процессов; уже и проект есть, и подрядчик – немецкая компания, их инженеры тоже приезжали недавно – и бюджет, в общем, можем делать. Эффективность значительно вырастет, воздействие на окружающую среду снизится, качество продукции станет таким, что можно выходить на европейские рынки – одни плюсы, в общем, кроме одного «но»: автоматизация даст сокращение 3000 рабочих мест. А это катастрофа.

Я понимающе покивал.

– Разумеется, люди останутся без работы и постоянного дохода, а у всех семьи…

Оксана раздраженно махнула рукой.

– Суть не в том, что они останутся без дохода. Это вообще тут не при чем. Им выплатят пособие минимум в четыре средних оклада. Кроме того, мы можем вообще пожизненно продолжать платить им зарплату, экономический эффект от модернизации это позволит. Я именно такой вариант и предложила, понимая, что они все местные, в областной центр вряд ли поедут – все, кто мог и хотел, туда уже перебрались, – а если бы и поехали вынужденно, то на работу бы поступили навряд ли. Глава городской администрации, когда это предложение услышал, в ужас пришел: ни в коем случае, говорит, вы нас погубите. Потому что катастрофичность ситуации, еще раз повторю, тут не в работе и не в доходе, а в том, что вся эта публика начнет слоняться по улицам без дела. Чтобы вы понимали, город этот, мягко говоря, не из самых привлекательных в регионе, и не из самых безопасных, и таковым его делают как раз те, кто работает на нашем заводе. И если они вдруг окажутся разом ничем не занятыми, да еще и с деньгами, то последствия трудно представить. Или, наоборот, совсем не трудно: будут пить каждый день до зеленых чертей и разнесут город.

– Но если ограничиться единовременной выплатой, то им рано или поздно нужно будет где-то работать…

– Не нужно. Встанут на учет в службе занятости, получат минимальное пособие, будут тянуть из зарплат жен и родительских пенсий, остальное добудут на темных улицах, как ваши любимые вольные охотники и собиратели. Это во-первых. А во-вторых, мы такую модернизацию проводим последними в регионе, так что они со своими специальностями реально нигде не нужны.

– А если организовать обучение?

– Они не будут учиться.

– Почему?

– Потому, что не хотят, не видят в этом ценности, не умеют, вот почему.

– Но другие проводят ведь как-то сокращения…

Оксана вздохнула.

– Проводят: или не такие масштабные, или в больших городах, или с другой публикой. Я читала, как в Штатах во время кризиса 2008 года провели массовое сокращение то ли в банке, то ли в хедж-фонде: врубили пожарную сигнализацию в здании, все вышли, а обратно зашли только те, кому не заблокировали пропуска. Прочие остались на улице в самом буквальном смысле этого слова. Ну, там все повозмущались, конечно, но в конце концов разошлись ждать по почте свои чеки на выходное пособие. А наши бы бизнес-центр взяли штурмом, как Зимний. И хорошо, если бы не сожгли.

– И что же, вы отменили модернизацию производства?

– Нет. Но теперь мне нужно придумать работу для 3000 тысяч совершенно не нужных компании и довольно никчемных по сути людей. Сохраним часть старых линий, увеличим количество подсобных должностей. Это абсолютно нерентабельно с точки зрения экономики, дешевле было бы им просто гарантированный доход выплачивать, а теперь еще амортизация и ремонт оборудования, электричество, закупка комплектующих, в столовой кормить их всех опять же… В общем, договаривались в итоге на уровне главы региона. Он пообещал, что будет покупать на социальные объекты всю устаревшую и некондиционную продукцию, которую продолжим производить, и окажет помощь из бюджета – что угодно, только не сокращайте, пусть трудятся и устают побольше. Вот так.

– То есть, 3000 человек теперь будут заняты бессмысленной работой ради работы?

– Именно так.

– А они сами знают об этом?

– Им все равно. Зарплату же платят.

– Знаете, – сказал я, – мне странно, что вы не сделали одной совершенно очевидной вещи.

– Какой же? – подняла брови Оксана.

– Не поговорили с этими людьми. Не рассказали им честно о сложившейся ситуации, не спросили, как они ее видят, какие могут предложить решения, согласны ли, в конце концов, на бессмысленную работу ради сохранения содержания. Вы все решили за них: будут пить, разнесут, не станут, не хотят, все равно. Вы же даже не попытались проверить, так ли это.

Оксана поджала губы.

– Вы вот любите цитировать разное, так я сейчас вам тоже кое-кто процитирую, – сказала она. – Пока в самолете летела, читала дневники Леонида Андреева, и даже сохранила себе…так…где это…

Она полистала что-то в смартфоне, нашла и прочла выразительно: