Сумочка авантюристки. Сонный москит. Брюнетки напрокат

— Вы не ту миссис Фолкнер имеете в виду, мистер Мейсон, — сказала Салли. — Неужели вы не поняли? Ведь я говорю о первой жене мистера Фолкнера, Женевьеве Фолкнер.

Секунд десять Мейсон сидел молча, опустив глаза и нахмурив брови.

— Вы не лжете, Салли? — наконец выдавил он.

— Нет, мистер Мейсон. Сейчас я говорю чистую правду.

— И Том подтвердит ваши слова?

— То, что мы доставали пулю, — да. Но он не знает человека, который поручил мне это сделать. Об этом знаю только я.

— Если вы солгали мне сейчас, Салли, — произнес Мейсон, — вы окажетесь в камере смертников. Это так же верно, как и то, что вы сейчас сидите здесь. А Том Гридли умрет в заточении.

— Я рассказала вам правду, мистер Мейсон.

— Значит, вы получили две тысячи долларов вчера вечером около половины десятого?

— Да.

— И вы побывали у мистера Фолкнера?

— Да. Между восемью и половиной девятого. Я как раз хотела сказать вам об этом. Входная дверь была приоткрыта, и я вошла. Кроме самого Фолкнера, в доме никого не было. А сам он разговаривал по телефону. Наверное, он только что кончил бриться, потому что на его лице были еще остатки пены. Ванна наполнялась теплой водой, а сам он стоял в одной майке и брюках. Видимо, шум воды и не позволил ему расслышать мой звонок. А я вошла без разрешения, потому что знала, что он дома, и я должна была поговорить с ним. Машина его стояла на улице перед домом.

— Ну а дальше? — спросил Мейсон.

— Он попросил меня уйти. И добавил, что, когда захочет меня видеть, пошлет за мной. Он вообще был очень раздражен. Я попыталась объяснить ему, что я знаю от мистера Раулинса, что он, Фолкнер, взял принадлежащий Тому револьвер, и этот поступок можно квалифицировать как воровство.

— И что он ответил?

— Чтобы я убиралась.

— Он не давал вам чека на имя Гридли?

— Нет.

— Просто сказал, чтобы вы убирались вон?

— Да. И добавил еще, что если я не уйду, то он вышвырнет меня.

— И как вы поступили?

— Я не знала, что делать, и он в буквальном смысле этого слова вытолкал меня. Точнее говоря, подошел, положил руки мне на плечи и выпроводил за дверь.

— Что вы сделали потом?

— Я позвонила его первой жене и попросила ее принять меня. Она предложила мне прийти минут через сорок. Я пришла к ней в назначенное время, и она вручила мне деньги.

— При этом еще кто-нибудь присутствовал?

— Нет.

— Вы когда-нибудь видели человека по фамилии Диксон?

— Нет.

— Никогда с ним не встречались?

— Никогда.

— Вы что-нибудь знаете о человеке по фамилии Диксон?

— Нет.

— Хорошо. Значит, миссис Фолкнер вручила вам две тысячи долларов. Что было потом?

— Я вернулась в зоомагазин. Ведь я обещала мистеру Стаунтону панели для лечения рыбок. Ну, а все остальное вы уже знаете, мистер Мейсон.

— Теперь послушайте, Салли. Я собираюсь кое-что сделать для вас, потому что таков мой долг. Но я хотел бы, чтобы вы запомнили одну фразу, состоящую всего из четырех слов.

— Какую?

— Обращайтесь к моему адвокату.

Она удивленно посмотрела на него.

— Повторите, — потребовал Мейсон.

— Обращайтесь к моему адвокату.

— Вы сможете это запомнить?

— Конечно, мистер Мейсон.

— Повторите еще раз.

— Обращайтесь к моему адвокату.

— И запомните, Салли, — продолжил Мейсон, — отныне вы можете произносить только эту фразу. Если вы скажете кому-нибудь хоть одно слово, вы погибли. Полиция будет вас мучить. Она положит перед вами ваши письменные показания и будет тыкать пальцами в каждую фразу, где вы солгали. И они докажут вашу ложь. И попросят вас объяснить, почему вы солгали. И будут задавать вам самые разные вопросы. Вы меня понимаете, Салли?

Девушка кивнула.

— И как вы им будете отвечать? — спросил Мейсон.

Она подняла глаза:

— Обращайтесь к моему адвокату.

— Это уже лучше, — ответил Мейсон. — И запомните: сейчас для вас в английском языке существуют только эти четыре слова. Вы не забудете об этом?

Салли кивнула.

— Не забудете, что бы ни случилось?

Она снова кивнула.

— Даже если они скажут вам, что действия Тома были направлены на то, чтобы спасти вас, и что вы не должны оставлять в беде человека, которого любите. Не должны посылать на смерть человека лишь за то, что он любил вас и хотел вас спасти, что вы на это скажете?

— Обращайтесь к моему адвокату.

Мейсон кивнул надзирательнице.

— Это все, — сказал он. — Мой разговор с подследственной окончен.

Глава 14

Миссис Фолкнер жила в небольшом бунгало, всего в нескольких кварталах от того места, где Уилфред Диксон основал свою адвокатскую контору. Мейсон остановил машину, взбежал по ступенькам крыльца и нетерпеливо дернул за звонок. Через несколько секунд дверь ему открыла сама миссис Фолкнер.

— Прошу извинить меня за беспокойство, миссис Фолкнер, — учтиво обратился Мейсон, — но я должен задать вам несколько вопросов.

Она улыбнулась и покачала головой.

— Уверяю вас, что это и в ваших интересах.

— В моих?

— Да, — ответил Мейсон. — Я твердо в этом уверен.

— Очень сожалею, мистер Мейсон, но я не могу пригласить вас в дом. Мистер Диксон сказал мне, чтобы я не разговаривала с вами.

— Вы заплатили Салли Медисон две тысячи долларов за пулю, которую она вам принесла, не так ли?

— Кто вам это сказав?