Сумочка авантюристки. Сонный москит. Брюнетки напрокат

— Если уж вы решили не знакомиться с судебными бумагами, которые вручил вам клерк, — сказал Мейсон, — то, может быть, вы разрешите познакомиться с ними мне?

Фолкнер молча протянул ему бумаги.

Мейсон, полистав их, заметил:

— Насколько я понял, этот' Элмер Карсон утверждает, что вы неоднократно оскорбляли его, обвиняя в присвоении чужой собственности, что обвинения эти несправедливы и сделаны с провокационными намерениями. Карсон требует возмещения морального ущерба в размере ста тысяч долларов.

Фолкнера, казалось совсем не интересовали притязания Карсона.

— В его утверждениях нет ни слова правды, можете мне поверить.

— А кто он такой, можно узнать?

— Был моим партнером.

— По продаже золотых рыбок?

— О Боже! Конечно нет! Золотые рыбки — это просто мое хобби. Мы занимаемся бизнесом — куплей и продажей недвижимости, объединили свои фирмы. Каждый из нас владеет одной третью, а оставшаяся треть принадлежит Женевьеве Фолкнер.

— Вашей жене?

Фолкнер кашлянул, прочищая горло, а потом хмуро бросил:

— Моей бывшей жене. Я развелся с ней пять лет назад.

— И вы не ладите с Карсоном?

— Угу. По неизвестной мне причине он вдруг резко изменился. После этого я поставил ему определенные условия: он не может единолично подавать предложения, касающиеся купли-продажи. Он всегда жульничает, чтобы получить побольше прибыли. Но все это пустяки, мистер Мейсон. Этот вопрос я улажу сам. Я хотел бы, чтобы вы занялись моими рыбками.

— А я думал, иском, который предъявил вам Элмер Карсон в связи с клеветой.

— Нет, нет, тут все будет в порядке. И для этого у меня есть целых десять дней. За такой срок можно успеть многое.

— И эта авантюристка вас тоже не беспокоит?

— Нет. С ней тоже все в порядке. Здесь я тоже спокоен.

— Значит, вас волнует только судьба золотых рыбок?

— Совершенно верно. Вы понимаете, мистер Мейсон, мой партнер и эта вымогательница лишь в какой-то степени касаются этого дела.

— Почему же вы так обеспокоены из-за этих рыбок?

— Путем скрещивания мне удалось вывести совершенно новый вид золотых рыбок, и я горжусь этим. Вы просто не можете себе представить, сколько времени и труда мне пришлось потратить, чтобы вывести таких рыбок, а теперь возникла угроза, что рыбки погибнут от какой-то жаберной болезни. Я считаю, что эта инфекция была умышленно занесена Элмером Карсоном в мой аквариум.

— В своем заявлении он пишет, что вы обвиняете его в преднамеренном убийстве рыбок, — сказал Мейсон, — и требует возмещения морального ущерба за клевету!

— Он действительно пытался их убить!

— Вы можете это доказать? — спросил Мейсон.

— Боюсь, что нет, — с мрачным видом ответил Фолкнер.

— В таком случае, вам наверняка придется заплатить кругленькую сумму за клевету.

— Полагаю, так оно и будет, — равнодушно отозвался Фолкнер, словно это его совсем не огорчало.

— Вас это не очень тревожит?

— Просто еще рано говорить об этом. А я и так уже достаточно расстроен. Сейчас я гораздо более заинтересован в том, чтобы сохранить своих рыбок. Карсон отравил их, и они могут подохнуть. Он об этом хорошо знает. Но, с другой стороны, он знает и то, что я хочу забрать их и постараться выходить, поэтому он подал официальный иск: он заявил, что рыбки — собственность фирмы, а не моя, и что якобы я угрожал ему. Эти рыбки мои, мистер Мейсон, только мои и ничьи больше! Я сам их вывел и вырастил!

Мейсон бросил взгляд на женщину, пришедшую с Фолкнером — она все еще сидела за столом в одиночестве. Казалось, она совсем не проявляла интереса к их беседе. С безразличным видом она смотрела на приборы, стоящие перед ней.

— Вы женаты? — спросил Мейсон Фолкнера. — Я имею в виду, вы женились вторично после развода с первой женой?

— Да. Женился.

— Когда вы познакомились с Салли Медисон?

На лице Фолкнера появилось удивление.

— Познакомился? — машинально повторил он. — Господи, я вовсе с ней не знакомился!

— Мне кажется, вы назвали ее вымогательницей и авантюристкой?

— Так оно и есть!

— И сказали, что она надеется от вас кое-что получить?

— Все верно.

— Боюсь, вы не совсем верно представляете себе сложившуюся ситуацию, — сказал Мейсон, а потом, словно внезапно приняв решение, добавил: — Если все сидящие за столом извинят меня и если с вашей стороны, мистер Фолкнер, не будет возражений, полагаю, будет лучше, если я на минутку пересяду к этой вымогательнице и узнаю, что она, со своей стороны, думает по этому поводу.

Мейсон сделал вид, будто ждет разрешения только от дамы и его мало беспокоит мнение Фолкнера. Получив согласие Деллы Стрит, он встал из-за стола и направился к столику, за которым одиноко сидела Салли Медисон.

— Добрый вечер! — сказал он. — Моя фамилия Мейсон. Я адвокат.

Длинные брови вскинулись вверх, и девушка посмотрела на Мейсона темными доверчивыми глазами.

— Да, я знаю. Вы — Перри Мейсон, адвокат.

— Могу я присесть к вам?

— Пожалуйста.

Мейсон сел.

— Кажется, — промолвил он, — меня заинтересует этот случай.

— Надеюсь. Мистер Фолкнер нуждается в хорошем адвокате.

— Но если я соглашусь представлять интересы мистера Фолкнера, — продолжал Мейсон, — я, видимо, войду в конфликт с вашими интересами.

— Да, наверное.