Сумрачный волкодав и Проклятая фея смерти

Альви сидела перед зеркалом в своей спальне, расчесывая волосы. Было раннее утро, на улице было еще темно, а единственным источником света в комнате было бра, висевшее над зеркалом. Она медленно проводила щеткой по волосам, задумчиво глядя на свое отражение, которое внезапно подернулось рябью, заволновалось, словно поверхность воды под сильным ветром, а когда успокоилось, оказалось, что из отражения на Альви смотрит совсем другая женщина. Почти нереально красивая блондинка с точеной фигурой в алом вечернем платье с глубоким декольте. Идеально уложенные локоны обрамляли прекрасное лицо, на котором ярким пятном выделялись покрытые алой помадой губы, а умело подведенные ярко-голубые глаза ослепительно сияли, глядя, казалось, в самую душу.

— Хочешь быть такой, как я? — зазвенел хрустальным колокольчиком чудесный голос. — Ведь хочешь? Чтобы все мужчины, глядя на тебя, теряли голову от восхищения? И он тоже, да?

— Это невозможно, — хрипло прокаркала Альви, у которой вдруг перехватило дыхание.

— Возможно, — ослепительно улыбнулась зазеркальная незнакомка. — Просто тебе надо прийти ко мне. В следующее полнолуние. Выйти из дома и найти место, где никто не помешает нашей встрече. Лучше всего в лесу. И там, ровно в полночь, я приду за тобой, и мы отправимся в мою чудесную страну, в которой сбываются все мечты. И твоя тоже обязательно сбудется. Ты придешь?

Ответить Альви помешала ворвавшаяся в сон пронзительная трель будильника. Прекрасное видение исчезло, а Альви удивленно хмыкнула, поражаясь тому, как причудливо подсознание смешивает во сне воспоминания и дневные впечатления.

Рассказать кому-либо об этом странном сне ей и в голову не пришло.

Глава 9

Не думать об Альвире Стеркюрр в рабочее время у Мьюра получалось прекрасно — слишком много было дел. Требовалось и составить план расследования, и выписать оперативникам поручения на проведение опросов, и официально допросить родителей Сеусы, ее бабушек и дедушек, а также учителей. Еще нужно было вынести постановления о назначении тех проверок возможной связи родственников Сеусы с присосавшимся к девочке оннурвера, которые должна была проводить Урслин, запросить у нее, а также у целителей заключения о состоянии потерпевшей и его причинах, предъявить родителям для опознания вещи Сеусы, включая обнаруженную при ней куклу, оказавшуюся любимой игрушкой. Да и принять дела у Хильги тоже было необходимо, а после этого — производить по принятым делам следственные действия.

По вечерам и в выходные у Мьюра тоже находилась масса дел: бабулин дом нуждался в генеральной уборке и частичном ремонте, который он взялся делать сам, не столько из экономии, сколько ради того, чтобы занять время. Поэтому вечером Мьюр буквально падал в кровать и засыпал как убитый.

Но, увы, даже сильнейшая усталость не приводила к тому, чтобы хотя бы одна ночь обошлась без сновидений. Сновидений, в которых безраздельно царила она. К счастью, подробностей этих снов Мьюр не помнил, только то, как же ему было там с ней хорошо.