Сумрачный волкодав и Проклятая фея смерти

— Ну что ж, — шеф Вейндрурссон обвел мрачным взглядом сотрудников УПФ, созванных на собрание, посвященное расследованию дела Ревюрлинн-Тигдирссен, в полном составе, — приближается очередное полнолуние, и мы не можем допустить появления новой жертвы. Поэтому с завтрашней ночи по всему периметру Кьярриню со стороны города будут выставлены посты. Участвовать будут все: на всякий случай будем патрулировать и в ночь полнолуния, и на следующую. Дежурить будете в парах, каждая пара получит стандартный артефакт для защиты от демонов, он сможет защитить вас и от других оннурвера. Поскольку демонологов у нас всего двое, госпожа Бьорнен и господин Дирлейссон будут дежурить в тех местах, где появление потенциальной жертвы наиболее вероятно, попросту говоря, на самых широких дорогах. На остальных дорогах будут дежурить другие маги-эксперты. И поскольку граница между городом и Кьярриню всё-таки очень протяженная, я еще хочу попросить поучаствовать госпожу Рюдеркун и госпожу Стеркюрр, которым, возможно, тоже удастся что-то почувствовать.

Альви, до этого момента гадавшая, с какой целью ее пригласили на это собрание, подтверждающе кивнула, а Вейндрурссон продолжил:

— В паре с госпожой Рюдеркун будет дежурить, разумеется, Хундракур. В паре с госпожой Бьорнен…

— В паре со своей женой буду дежурить я! — влез Лейдинлехт. Он непримиримо сжал тонкие губы, нервным жестом взъерошил и без того вечно стоявшие дыбом волосы, и вся его субтильная фигура выразила такую решимость, что даже тому, кто не был с ним знаком, стало бы ясно, что сейчас с Лейдинлехтом лучше не спорить.

— Вам, Лейнд, совершенно не обязательно участвовать, — тем не менее попытался возразить Вейндрурссон.

— Я не оставлю свою жену в таком положении посреди леса неизвестно с кем! — отрезал Лейдинлехт, нервным жестом поправляя очки.

— В каком еще поло… — начал Вейндрурссон, но был перебит страдальческим стоном Урслин: — Лейнд!

 — A что — Лейнд? — ощетинился Лейдинлехт. — Всё равно скоро все узнают.

Урслин в ответ только тяжело вздохнула.

— Хорошо, — кивнул Вейндрурссон, — значит, с госпожой Бьорнен в паре будет господин Лейдинлехт. А с госпожой Стеркюрр будет…

— А с госпожой Стеркюрр буду дежурить я, — на сей раз шефа УПФ перебил Мьюр.

Все присутствующие дружно на него уставились, но Хундграхт ответил невозмутимым и даже слегка недоумевающим взглядом, поэтому вопросов не последовало. Вейндрурссон продолжал перечислять, кто с кем будет стоять в паре, а Альви так и сидела, пораженно глядя на Мьюра и пытаясь понять, что вот это только что было.

Покончив с ремонтом в бабулином доме, Мьюр наконец-то купил машину, так что сразу же после собрания договорился с Альви, что следующим вечером за ней заедет.

— Нечего вам трястись в общем автобусе, — заявил он таким суровым тоном, будто бы поездки на служебных автобусах были если и не преступлением, то административным правонарушением так точно.

— Спасибо, — растерянно улыбнулась Альви, так и не пришедшая пока ни к какому выводу насчет того, чем вызвано такое странное поведение.

Они с Мьюром были знакомы уже почти два месяца, хотя виделись нечасто и, разумеется, только по работе, но с его стороны знаки внимания дальше пристальных взглядов до сего момента не заходили. Иногда ей виделось за этими взглядами нечто большее, но Альви отгоняла такие мысли, списывая их на игру воображения.

Договорившись с Альви, Мьюр вернулся в свой кабинет и попытался сосредоточиться на делах. Но толком погрузиться в работу не успел, поскольку его трудовой порыв был прерван появлением Урслин, прямо с порога поинтересовавшейся:

— Ну и когда ты наконец-то ей признаешься?

— Не понимаю о чем ты, — не глядя на вошедшую, угрюмо буркнул Мьюр и постарался всем своим видом продемонстрировать, что ужасно занят.

Но это же была Урслин, поэтому номер не прошел.

— Всё ты понимаешь, — заявила выдающийся демонолог, закрыла дверь и уселась напротив Мьюра. — Она ведь оказалась твоей единственной, я права?

— Какое тебе до этого дело? — грубо спросил Мьюр, пытаясь скрыть смущение, вызванное неожиданной прозорливостью Урслин.

— Очень простое, — словно не заметила его реакции та, — я знаю Альви с тех пор, как она переехала в Фокунни, то есть уже почти пятнадцать лет. И пусть нас нельзя назвать подругами, скорее — хорошими приятельницами, но ее судьба мне небезразлична. Да и твоя, мрачный серый пес, тоже. И я не понимаю, что происходит. Если ты боишься ее проклятия, то совершенно напрасно, на тебя оно никак повлиять не сможет.

— Да ничего я не боюсь! — вспылил Мьюр. — Я просто не готов к новым отношениям. Не хочу себя ни с кем связывать, понятно?

— Не знаю, что у тебя там вышло с этой твоей Лиестой, — фыркнула Урслин, — но Альви не такая. Она прекрасный человек с ясной чистой душой. И она заслуживает самого лучшего к себе отношения. Заслуживает уважения и любви. А ты ведешь себя как прыщавый подросток, теряя время на дурацкие сомнения.