Суровые испытания тайги

Однажды в экспедиции появился исхудавший Киргинцев. Сбежались все полевики и камеральщики, его обнимали, тискали. Женщины целовали. По натуре он немногословный, только сказал, что начальник партии немного простудился, на днях появится. Руководство схватили радиста и начали расспрашивать. Он подтвердил, что Покакаев остался тоже живым, но из-за простуды находится дома. Всё это время два Николая боролись за выживание, и радист рассказал, как это случилось.

Экипаж, увозивший последнюю бригаду с Кизира, сообщил начальнику партии, что прилетит за ними через два дня. Заядлый рыбак Киргинцев предложил начальнику партии съездить на рыбалку на моторной лодке в верховье Кизира за Третий порог. Радист знал очень добротное рыбацкое место в устье реки Тумановки, где спускается в настоящее время хариус и можно за ночь поймать пару вёдер рыбы. Покакаев соблазнился привезти домой свежей рыбки, тем более на базе никого не было и всё упаковано для отъезда. Они собрались и уплыли. Киргинцев был отменный рыбак, ему приходилось бывать на реке Тумановке, он знал, что там хариус очень крупный. Действительно, за ночь наловили пять вёдер рыбы. Затарили две молочные фляги и отправились за лодкой, которую оставили на берегу реки Кизир, а лодки не оказалось. Она оставалась привязанной к стволу огромного дерева. Конец капронового фала, на котором была привязана моторная лодка, болтался в воде. Очевидно, капрон перетерся о край дюралюминевой лодки и её унесло вместе с мотором и некоторыми их вещами.

Начальник партии готов был растерзать радиста за его ротозейство. Киргинцев молчал, а Покакаев кричал и кричал.

Началось долгое мытарство. Покакаев при отправке последней бригады, оступившись, подвернул ногу, передвигался, хромая, с большим трудом. Киргинцев смастерил плот, они загрузили фляги и отчалили. Течение реки быстрое, поэтому только успевали отталкиваться шестами от преград, а их на Кизире на каждом километре полным-полно. На плоту удалось проплыть совсем небольшое расстояние. На крутом повороте реки плот подхватило стремительное течение и ударило о скалистый берег. Плот рассыпался, всё утонуло и унесло течением. Два Николая в полушубках, в болотных резиновых сапогах кое-как смогли выплыть и выбраться на берег.

Таёжные ветераны обычно учили молодежь, как выжить, попав в такое критическое положение, а теперь сами окунулись, хотя в долгой экспедиционной жизни бывали смертельноопасные моменты, но всё-таки не в такой степени. Остались без спичек, без топора, без продуктов. Мокрые, озябшие до дрожи, они стали выжимать одежду, выкручивая её досуха, затем шоркали её о стволы деревьев, чтобы подсушить хотя бы чуть-чуть. Начальник партии совсем сник, у него поднялась температура, появился кашель. Он в зимний период обычно мучился со своими больными легкими, а сейчас после ледяного купания наступило критическое болезненное состояние.

Киргинцев своим охотничьим ножом соорудил из двух жердей волокушу, уложил своего начальника и поплёлся по звериной тропе вдоль берега бурлящей горной реки. Не переставая накрапывал дождь. Вначале первые километры радист тащил быстро и уверенно, но вскоре начал уставать, хотя Покакаев был совсем небольшого роста, очень щупленький и весил всего пятьдесят с небольшим килограммов, дело в том. что и Киргинцев был таким же, но потяжелее килограммов на десять. Иногда начальник стонал, просил пить, судорожно кашлял, но холодную воду давать радист воздерживался. У кедрового дерева Киргинцев увидел шишки, собрал с ведро. Натолкал во все карманы себе и своему начальнику. Радист понимал, что ему гораздо легче переносить невзгоды, чем начальнику. Киргинцев находится в постоянном движении, ему даже жарко, потеет, а Покакаев зябнет на волокуше, да ещё болела нога.

Особенно трудно было коротать ночи. Холод, одежда мокрая. Залезали на ночь под густые кроны еловых деревьев. Появился первый снег, он медленно ложился на кроны деревьев, засыпал кусты, укрывал последнюю надежду отыскать на земле кедровые шишки. Голод и холод не давали покоя, с каждым днём становилось идти труднее и труднее. Оба Николая знали, что до базы партии им не добраться. Покакаев стал настаивать, чтобы Киргинцев оставил его и шёл на базу партии. Принёс бы спички, тёплую одежду, продукты и только тогда они могут выбраться живыми, но Киргинцев, воспитанник детдома, такие мысли даже не допускал.

Однажды вечером, пересекая небольшой ручей, радист увидел в зарослях избушку. Он бросился в неё. Эта избушка спасла их от смерти. Как положено, в охотничьей избушке были спички, даже немного сухарей. Натопили печь, высушили одежду, напились горячего чаю и уснули. Неизвестно, сколько проспали. Жили в этой избушке три дня. Радист наловчился ловить в капканы бурундуков, варили их и даже заготовили на продолжение маршрута. Некоторые попадались очень крупные — до пятнадцати сантиметров в длину и сравнительно упитанные.