Сущность

– Как вы смеете говорить в таком тоне о докторе Аум? – на лице жены Николая появилась блаженная улыбка. – Это – святой человек!

Дэвид похолодел – такую улыбку он видел у людей, выходящих из бело-золотистой клиники.

– Вы не послушались мужа и прошли вакцинацию? Боже мой, ведь Коля просил вас…

– А в чем дело? – возмутилась Лиза. – Господин Купер устроил льготную очередь для моих детей, а заодно и для меня. Я рада, что нашелся человек, давший мне умный совет. Что вы имеете против господина Купера? – ее тон стал угрожающим.

Дэвид открыл было рот, но Клара дернула его за рукав.

– Нет-нет, что вы, – сказала она поспешно, – как мы можем иметь что-то против господина Купера. Что вы! Можно мы заберем свои инструменты?

Жена Николая нехотя кивнула и указала пальцем на дверь:

– Когда Колю спасут, я не хочу видеть вас около него!

Понуро добредя до квартиры Герберта, Дэвид собрался позвонить, но рука повисла в воздухе. Он круто развернулся к Кларе и спросил:

– Знаете, Клара, о чем я подумал? Вдруг, пока я был в забытьи, мне тоже впрыснули эту заразу? И поэтому отпустили. Как вы думаете? Давайте проверим. Вы внимательно смотрите мне в лицо и следите за его выражением. Так, начали… смотрите внимательно… Аум, Аум, А-у-м, А-а-у-у-у-м… – Он повторял это имя на разные голоса, прислушивался к своему организму, морщился, строил гримасы.

Клара рассмеялась.

– Какой вы смешной, Дэвид, – произнесла она с такой нежностью, что мужчина смутился и стал суетливо поправлять очки и приглаживать волосы.

Он был такой славный, этот большой, неуклюжий и наивный человек.

– Дэвид, – сказала Клара, – с вами все в порядке. Можете мне верить.

– Хорошо… замечательно.

Эпизод 25

Дым рассеялся только на следующее утро. Когда горизонт прояснился, Ке увидел, что долина усыпана человеческими телами. Тысячи тел лежали на голой земле в странных позах, вповалку, уткнувшись лицами в камни или устремив невидящие глаза к небу. Легкий ветерок шевелил их одежды и волосы, и тела казались живыми, их ресницы трепетали, глаза то открывались, то закрывались, то подмигивали ему, уголки губ тянулись вверх в страшной усмешке, а костенеющие пальцы цеплялись за выгоревшую траву в предсмертных судорогах. Ке попятился, соскользнул в окоп, упал и дико заорал:

– А-а-а-а!

– Очнулся, наконец? – услышал он над головой и открыл глаза.

Снаряд упал где-то совсем близко. Гравитационные волны разошлись, как круги по воде, все более увеличивая свой диаметр, но, к счастью, теряя силу. Снаряд разрушил всего два здания и чуть задел третье. В Городе, который не сдается, еще оставалось немного уцелевших построек. Вслед за дрожанием земли пришел звуковой удар, достигающий даже глубоко запрятанных бункеров. Те, кто не успел защититься специальными наушниками, хватались за головы и падали без чувств. Кому удавалось после такой атаки сохранить перепонки, мог называться счастливчиком. Ке некогда не считал себя счастливчиком, но звуковая волна не оглушила его, а, наоборот, всколыхнув мозг, привела в сознание. "Уга!" – это первое, о чем он вспомнил, придя в себя.

Бородач сидел за низким столом и ел, прихватывая что-то ложкой из кастрюли. Бункер, освещенный круглыми белыми лампами, был полон людьми. Они спали на полу вповалку, грязные, потные, измученные. Бородач оттопырил наушник и взглянул на пленного не без интереса.

– Что, Учитель Син приснился? Да, кошмарный сон, согласен.

– Где Уга? – просипел Косичка.

– Тот тип с дырой в голове? Это у тебя надо спросить, – усмехнулся Бородач, продолжая зачерпывать из кастрюли.

– Почему у меня?

– Ты оторвал ему руку, он обиделся и улетел.

– Я?!

"Издевается", – подумал Ке, пошевелился и почувствовал на руках и ногах тяжелые цепи. Грудь была облеплена пластырем. Попробовал сесть, но оковы мешали, и он затих, беспомощно глядя на бородатого человека снизу вверх. Тот пояснил:

– Когда дырявый вцепился в тебя, ты разорвал веревки и бросился на него. Вот схватка была… Мне понравилось, я такого еще не видел. Не удивительно, что ты провалялся столько дней. Мы все гадали, жив ты или нет, хоронить тебя или ждать, вдруг очухаешься. Все-таки было бы как-то нехорошо закопать живого человека. Где ты был все это время, коротышка?

Косичка не верил, рассказ бородатого казался ему жуткой издевкой, непонятной и жестокой. Он проговорил:

– Я разорвал веревки? Я?!

– Да, малыш, – хмуро подтвердил Бородач и отложил ложку. – Значит, ты все-таки шпион Сина и специально сдался в плен, чтобы проникнуть в наш тыл. Жаль, ты мне понравился.

Так вот почему на нем столько железа! Оторвал… Неужели? Ке незаметно напряг руки и ощутил небольшой прилив сил. Для того, чтобы разорвать наручники этого мало, но он уже не чувствовал себя тряпичной куклой, что было немаловажно. Уга, сам того не желая, помог ему. Жаль, что он не помнил, как все произошло, наверное, ему есть, чем гордиться. Ке радостно улыбнулся. Бородач подозрительно прищурился и спросил:

– Кто этот Уга?

– Черный Маг, колдун… Настоящий колдун. Не верите? Вы же сами все видел.

– Видел, ну и что? Почему я должен тебе верить? Никаких колдунов не существует.