Суждения и беседы «Лунь юй»

Взяв последний негромкий, звонкий аккорд, тот перестал

перебирать струны лютни, отложил её, встал и сказал:

– Мой выбор отличается от прочих.

Учитель сказал:

– А в чём беда?

Ведь каждый говорит только о своём желании.

Тот отвечал:

– В конце весны, когда уже сотканы весенние одежды,

хотел бы с пятью-шестью парнями и с шестью-семью

юнцами омыться в водах, спуститься вниз по реке И,

овеяться прохладой на холме Уюй

и с песнями возвратиться домой.

Учитель глубоко вздохнул и сказал:

– Хотел бы быть с Дянем.

Когда все ученики вышли, Цзэн Си остался и спросил:

– Что думаете об их словах?

Учитель отвечал:

– Только то, что каждый выразил своё желание.

– Почему Вы усмехнулись, когда высказался Ю (Цзы Лу)?

– Государством управляют посредством ритуала,

а он даже не упомянул об этом, поэтому и усмехнулся.

– А та территория, о которой говорил Цю (Жань Ю),

на ней не может разместиться государство?

– Откуда видно, что земли в 60–70 или 50–60 ли

не могут быть государством?

– А то, чем Чи (Гунси Хуа) хотел заняться,

это не государственное дело?

– Службы в храме предков и во дворце,

а также светские приёмы князей,

разве это не дело правителей чжу и хоу?!

Однако, если Чи будет заниматься мелкими делами,

то кто справится с большими?

Глава XII. «Янь Юань…»

XII, 1

Янь Юань спросил о человеколюбии.

Учитель ответил:

– Победить себя и обратиться к ритуалу —

это и есть человеколюбие.

В тот день, когда победят себя и обратятся к ритуалу,

Поднебесная вернётся к человеколюбию.

Стать человеколюбивым зависит от самого себя,

разве это зависит от других?

Янь Юань попросил:

– Скажите об этом подробнее.

Учитель продолжил:

– На то, что чуждо ритуалу, не смотри.

То, что чуждо ритуалу, не слушай.

То, что чуждо ритуалу, не говори.

То, что чуждо ритуалу, не делай.

Янь Юань сказал:

– Хоть я и не смекалист, позвольте заняться тем,

что в слове прозвучало.

XII, 2

Чжун Гун спросил о человеколюбии.

Учитель отвечал:

– Это когда вне дома ведут себя так,

будто встречают великого гостя.

Руководят народом, будто отвечают

за великий жертвенный обряд.

Чего не желают себе, не делают и другим.

Это когда в царстве не ропщут и в семьях не ропщут.

Чжун Гун сказал:

– Хоть я и не смекалист, позвольте заняться тем,

что в слове прозвучало.

ХII, 3

Сыма Ню[105] спросил о человеколюбии.

Учитель ответил:

– Человеколюбивый тот, кто сдержан в словах.

Сыма Ню переспросил:

– Сдержанность в словах – это ли и есть человеколюбие?

Учитель сказал:

– Что трудно на деле,

разве и в словах не требует сдержанности?

XII, 4

Сыма Ню спросил о благородном муже.

Учитель ответил:

– Благородный муж тот, кто не печалится и не страшится.

Сыма Ню переспросил:

– Кто не печалится и не страшится —

это ли и есть благородный муж?

Учитель сказал:

– Коль нет внутри изъяна, тому чего печалиться,

чего страшиться?!

XII, 5

Сыма Ню горестно вздыхал:

– У всех есть братья, лишь у меня их нет.

Цзы Ся заметил:

– Вот, что я слышал:

смерть и жизнь зависят от судьбы,

богатство и знатность даруются Небом.

Если благородный муж, почитая верхи,

не допускает промахов,

уважая простой люд, соблюдает ритуал,

то в пределах четырёх морей все ему братья.

К чему же благородному мужу печалиться,

что у него нет братьев?

XII, 6

Цзы Чжан спросил о просветлённости.

Учитель ответил:

– Того, на кого не действуют

ни тайная клевета, ни явная ложь,

можно назвать просветлённым.

Того, на кого не действуют

ни тайная клевета, ни явная ложь,

можно назвать дальновидным.

XII, 7

Цзы Гун спросил об управлении.

Учитель ответил:

– Управление – это достаток в продовольствии,

достаток в вооружении и доверие народа.

Цзы Гун спросил:

– В случае необходимости из этих трёх

от чего прежде всего можно отказаться?

Учитель ответил:

– От вооружения.

Цзы Гун вновь спросил:

– В случае необходимости из оставшихся двух

от чего прежде всего можно отказаться?

Учитель ответил:

– От продовольствия.

Испокон веку все смертны,

а вот без доверия народа не устоять.

XII, 8

Цзи Цзычэн[106] спросил:

– Благородный муж по природе прост,

к чему ещё поверх культура?

Цзы Гун ответил:

– Как жаль! Зачем Вы так, почтенный,

поспешно судите о благородном муже?

Культура то же, что природа-простота,

а природа-простота то же, что культура.

Без шерсти кожа тигра и леопарда подобна

коже собаки и барана[107].

XII, 9

Ай-гун спросил у Ю Жо:

– Год голодный и средств не хватает. Как быть, что делать?

Ю Жо ответил:

– А почему не взимать налог в размере десятины?

Ай-гун ответил:

– Двух десятин и тех мне не хватает,

как обойдусь одной лишь десятиной?

Ю Жо сказал:

– Если у всего народа будет достаток,

то как же правитель останется в недостатке?

А если у всех будет недостаток,

то как же у правителя будет достаток?

ХII, 10

Цзы Чжан спросил о том, как возвысить Дэ (добродетель)

и распознать заблуждение.

Учитель ответил:

– Руководствоваться преданностью и доверием,

обращаться к долгу —

это и есть возвышение Дэ (добродетели).

Любя кого-либо, желают, чтобы он жил.

Ненавидя кого-либо, желают, чтобы он умер.

Но если желают кому-либо жизни и вместе с тем смерти —

это и есть заблуждение.

[В «Ши» сказано:]

«По правде богатства вам это не даст,

Вы лишь совершите этим ошибку»[108].

XII, 11