Свадебный магазинчик в Танглвуде

– А если я найду еще несколько ранений, ты их тоже поцелуешь? – Он указал на свой рот. – Губы тоже болят.

– Мы не можем оставить их без первой помощи, так ведь? – прошептала она и встала на цыпочки.

Джеймс наклонил голову, и, когда его губы коснулись ее, по телу Эди пробежал электрический разряд, а их поцелуй стал более глубоким.

– Черт возьми, женщина, ты вообще понимаешь, что ты со мной делаешь? – пробормотал он, не в силах оторваться от нее.

– М… ага, – ответила она, слишком сосредоточенная на том, чтобы поцеловать его еще лучше в ответ.

Вспоминая, что Дэнни отходил проверить Мэри и мог вернуться в любую секунду, она неохотно отстранилась и сделала шаг назад.

– Ну блин, – сказал он.

– Ты прямо как Дэнни, когда я не разрешаю ему взять еще один бисквит, – хихикнула она.

– Ты такая злая, – сказал он ей.

– Сможешь взять один чуть позже, – пообещала она.

– Только один?

– Это зависит от того, съешь ли ты весь ужин.

– Боже мой, как непросто живется Дэнни, – пошутил он.

Но Джеймс действительно съел все до последней крошки, и Эди сдержала свое обещание.

Глава 27

Джеймс ужасно нервничал. Раньше это чувство было ему настолько чуждо, что застало его врасплох. Это всего лишь ужин, убеждал он сам себя. Не то чтобы он никогда не приглашал женщину на ужин.

Но речь же шла об Эди, а он очень хотел произвести на нее впечатление. Это было их первое свидание без Дэнни, где они могли заняться взрослыми вещами, например, сходить куда-то вечером и поужинать с бокалом вина.

Так, она будет вино – значит, ему нужно будет отвезти их в ресторан и обратно, а потом вернуться домой. Вариант идти пешком не рассматривался, особенно когда он увидел Эди и ее каблуки.

– Вау. Просто вау.

По смешливой улыбке на ее лице он догадался, что, должно быть, сказал это вслух. Она действительно выглядела сногсшибательно в струящемся шелковом платье, которое облегало ее тело во всех нужных местах. На смену ее привычному растрепанному (но очень милому) пучку пришли выпрямленные блестящие распущенные волосы, спускающиеся до самой спины. Она сделала макияж, хотя в этом и не было необходимости, и надела туфли на высоких каблуках с серебряными ремешками, из-под которых выглядывал розовый педикюр.

* * *

– Вау!

– Ты только что это сказал, – хихикнула она.

– Возможно, я буду повторять это весь вечер, – улыбнулся он. – Ты выглядишь потрясающе.

– Спасибо вам, любезный сэр. Я решила, что нужно немного принарядиться. – Она замолчала, и его сердце чуть не выскочило из груди. Казалось, что она тоже почувствовала важность их первого настоящего свидания. Наедине, только они вдвоем. Вечер открывал перед ними новые возможности.

Воспользовавшись своими ограниченными средствами, он последовал совету Уильяма и заказал столик в «Грифоне». Ресторан располагался в прекрасно переоборудованном бывшем фермерском доме и имел мишленовскую звезду (он знал о них все, так как Джулия Феррис упорно старалась добиться такой для своей Усадьбы). Снаружи здание было украшено мерцающими гирляндами, и, хотя солнце еще не село, свет, исходящий из окон, был теплым и манящим.

Официант любезно проводил их до столика и отодвинул стул для Эди, которая сначала очень удивилась, но потом, казалось, была польщена. Она оглядывалась вокруг, впитывая каждую деталь и в очередной раз подтверждая его предположение, что она редко выходила куда-то на ужин и уж точно не в подобные места. Это придало ему еще большей решимости побаловать ее этим вечером и обеспечить прекрасное времяпрепровождение, даже если это полностью его разорит. Эди заслуживала самого лучшего, и Джеймс намерен был дать ей это. Жаль только, что его банковский счет такая идея не особо радовала. Благодаря родителям он познал вкус «лучшей» жизни, но, в отличие от Уильяма и почти всех других мальчиков, которые ходили с ним в эту чудовищно дорогую частную школу, его маме и папе приходилось постоянно экономить и откладывать деньги, чтобы оплачивать обучение. Из школы Джеймс вышел с достойным образованием и твердым пониманием ценности денег.

– Все в порядке? – прервала его мысли Эди.

– Все просто чудесно, – сказал он, торопясь стереть беспокойство с ее лица. – Я просто задумался, ты предпочитаешь красное, белое или розовое вино?

– Эм, наверное, розовое. Я вообще не часто пью. – Она издала тихий смешок. – Если бы тебе тоже приходилось вставать ни свет ни заря из-за гиперактивного ребенка, ты бы меня понял.

– Тебе никогда не удается поваляться в постели?

Она покачала головой.

– Впрочем, осмелюсь предположить, что, когда Дэнни станет подростком, у меня появится противоположная проблема – вытащить его из кровати.

– Я помню, каким я был раньше, – признался он. – Бодрствовал полночи, а потом спал до обеда. Я где-то читал, что подростки ничего не могут с этим поделать. Это как-то связано с перестройкой в их мозге перед тем, как они вступают во взрослую жизнь.

– Не думаю, что матушка Природа хорошо поработала над моим мозгом, – пошутила она. – У меня до сих пор каша в голове.