Сведи меня в могилу

А нет, что-то всё же осталось. Способность удивляться. Вини посмотрела на Богата пронзительно. Он – на носки ботинок.

– Я спал с ней. Вот чего мама сердится. Вот почему её рука не дрогнула. – Его лицо приняло ехидное выражение. – Но хоть слово про фамильцев, и, клянусь, дорогая, мы сильно поссоримся.

Настала пора Богату мириться с тишиной, что вынуждала продолжать. Неприятно признавать поражение, отчитываться, как школьник. Награждать соперника медалью из собственных запасов… Пусть подавится.

– Ох, Вини, и угораздило же тебя так промахнуться! Случилось это вскоре после выпуска. Завалился с мальчишника друга домой, пьяный вусмерть. А Златая рыдала, рыдала. Рассталась с любовью всей жизни. Слёз было, у-у-у… Много с чем водку намешал. Но и пальцем бы её не тронул, если б не присосалась. Я-то спать шёл. А она полезла…. Договорились – никому. Коне-е-ечно! Дура. Дура! Двести с лишним девке – не знает об экстренной контрацепции. «Ужас! Аборт от брата!» Лять, как мерзко, – его аж передёрнуло. – Очень скоро, считай на следующий день, сошлась со своим. Матушке, батюшке поплакалась – результат ожидаем. Разумеется, она жертва, – рассказчик стрельнул глазами в Вини. Сойдёт за намёк. – Это теперь куда ни шло, но всё равно под запретом кровные наследники полоумия родителей. А тогда, в глубинке, с таким бонусом – похуже убийства. Вся семья отвернулась. Выписали из квартиры. А по прошествии лет Златая так и не нашла меня. Значит – не искала. Ясен пень, я ж её «испортил»… а то, что я… Не знают, каково это, глазеть в чужие окна и знать, что у тебя такого нет. Мои не выглядывают меня. Не ждут. Ночь тёплая, а мне холодно. Раньше мог неделями не появляться дома. Только когда потерял его, будто вся вселенная рухнула на меня. Будто чёрная дыра проглотила. И я один в этой…

Не договорил. В горле словно свинец застыл. Собеседница кашлянула.

– Не волнуйся. Я унесу эту тайну с собой.

– И всё?

Вопрос неожиданный. Взгляд исподлобья смущал. Маленькие укольчики распространились по всей спине.

– Порядок. Я толерантна.

– Я не такой!

– Да-да, прости, – прикусила внутреннюю сторону щеки. – Прости. Просто термин такой. Сейчас это нормально… Ну, раньше, конечно, не совсем, но…

– Нет. Ты прости, – спас её Богат. – Что не сказал спасибо. На твой выбор – за что.

Та резко, с шумом выдохнула. Губы сами собой растянулись в нежной улыбке. Ответной вежливости не последовало. Не достало самообладания.

Когда кутались в спальные мешки, по обе стороны от костра, последнее пламя успело обглодать худые веточки и залечь в золе. Рыжие переливы в трещинках углей меркли, уступая первенство электрическому фонарю. Желать спокойной ночи не хотелось. Она уже с ними.

– О! – Богат указывал наверх, зная, что супруга не проследит за его рукой. – Звёзды. Рассосались тучи.

«Уже спит, наверное».

– Повезло им, – через время ответила Вини.

– Тучам?

– Звёздам.

– Что?

– Меняются. Схлопываются и взрываются.

Тот жадно втянул холодный воздух с ароматом хвои и берёзовых листьев. Заверил:

– Люди тоже меняются.

– И ты?

Сперва Богат оскорбился. Потом призадумался. Напрягся.

– Не заметил? – лениво подкидывала Вини. – Это проклятие. В фильмах и книгах вампиры чахнут, утрачивают жажду к жизни. Потому что не живые. А мы – да. В каком возрасте законсервировались, в таком и остаёмся психологически. С теми же потребностями, с теми же загонами. Умнеем, если хотим, но прыгнуть выше головы не можем. Никогда не сможем. Время застыло. Страха нет. Это Эдем.

– Да ты заколебала! – ни с того, ни с сего вспыхнул он. Как в потухшем угольке под дуновением ветра вдруг забьётся огонь. – Аморфность – только твоя проблема! Твой осознанный выбор. В курсе ли, нет, любовь не возникает из ничего. Если чего-то хочется, надо прикладывать усилия. Не уповать, сложив лапки, на манну небесную. Искать, общаться. На свидания ходить.

Вини не это имела в виду. Но он первым начал…

– Сходила на одно. Хватило. А что я сделаю? Мне притворяться, пока не колыхнётся? Вот то же – уповать. Как у вас легко это! Давай встречаться? А, давай. Просто потому что! Я так не умею и не хочу.

– На одно?! Вау… Ты, я смотрю, человек дела.

– Ищешь ссоры?

– Мы уже ссоримся.

– Тогда спокойной ночи!

Шорох брезента – Вини повернулась на бок, лицом к лесу. А потом, когда сознание Богата затуманилось, до ушей его донеслось:

– Родители в своём маразме могли бы гордиться тобой теперь. Независимый, держишь «тараканов» на привязи. Настоящий мужчина.

Собеседник искал в сказанном тень насмешки. Не нашёл ни её, ни чего-то путного для ответа. А та и не ждала. Засопела.

По возвращению домой Вини в первую очередь сорвала настенный календарь. Напрягал страшно. По очевидным причинам без часов могла определить, который час. Единственный живой свидетель порчи ни в чём не повинного альбома с циферками только напомнил, что, если понадобится, всегда рядом. Напомнил и сбежал. Сначала в спальню, переодеться, потом – в город.

– Звони. Но вечером я тут, – отчитался супруг напоследок. Даже не попросил подвезти. Распахивая окно, Вини услышала, как хрустит кирпичная крошка под колёсами такси.