Свет души

Зал долго аплодировал передовикам. Потом на трибуну поднялся представитель Министерства промышленности, который зачитал приказ Министерства о присвоении группе шахтеров Орденоносной шахты Налайха почетного звания ударников труда. И снова было названо имя Даланбаяра. Трудно сказать, какие чувства владели Даланбаяром, когда под аплодисменты всего зала он направлялся к сцене, где ему прикололи на грудь сияющий новенький значок и вручили почетную грамоту. Он принял ее, как положено, обеими руками, потом отыскал глазами Бадрангуя и сел с ним рядом. Бадрангуй сердечно поздравил товарища и принялся рассматривать значок, на котором был изображен отбойный молоток.

— Вот поедешь когда-нибудь в родные края, тебе будет чем покрасоваться, — весело сказал он.

— Для этого не обязательно на родину ездить, — засмеялся Даланбаяр, многозначительно поглядывая на президиум.

Затем огласили список награжденных подарками, опять все услыхали имя Даланбаяра. Подарки должны были вручать на следующий день. Наконец-то вещи, хранящиеся в юрте, обретут своих хозяев, говорили шахтеры между собой.

Собрание затянулось допоздна, и, выходя из душного помещения клуба, шахтеры радовались свежему воздуху.

— До чего легко дышится! — вслух сказал Даланбаяр, останавливаясь на крыльце и вдыхая полной грудью.

— А ты теперь стал похож на сказочного героя, Даланбаяр, — заметил кто-то из проходивших мимо шахтеров. — Ишь, как твой значок сияет!

— Между прочим, он мне не с неба свалился, его надо было заслужить, — иронически ответил Даланбаяр, но того шахтера уже и след простыл — он исчез в темноте и, вероятно, к великому сожалению Даланбаяра, ответа его не слышал. О разном думал Даланбаяр в ту минуту, но главное о том, что наконец-то и о нем заговорили, наконец-то и он стал видным, даже можно сказать, знаменитым человеком. Для этого стоило стараться!

— О чем ты задумался? Пошли домой, — прервал его размышления Бадрангуй.

— Ни о чем, — коротко ответил Даланбаяр, и за всю дорогу друзья больше не перемолвились ни словом.

На душе у Бадрангуя стало как-то неспокойно. Нет, он отнюдь не завидовал товарищу — не таков был Бадрангуй. Наоборот, он искренне поздравлял Даланбаяра с заслуженными наградами и почестями. Беспокоило его другое. Неужто труд, который требует физических усилий, более полезен, более ценен для общества, чем тот, который выполняется при помощи машины, или, как любит говорить Даланбаяр, одними кончиками пальцев? Он ни минуты не сожалел о том, что работает на врубовой машине. Вероятно, при помощи машины тоже можно ставить рекорды — прежде он об этом как-то не задумывался. Только нужно, чтобы машина не простаивала ни минуты. К сожалению, большая часть рабочего времени уходит на другие операции — выемку угля и установку крепи, а врубовая машина тем временем бездействует. Скоро наставник Бадрангуя Юрий Иванович уедет из Монголии к себе на родину, и Бадрангуй станет работать самостоятельно.

«Сумею ли я? — строго спрашивал себя Бадрангуй и отвечал: — Должен суметь».

Вернувшись домой, Даланбаяр и Бадрангуй легли спать. В незавешенное окно пробивался слабый лунный свет, видны были яркие звезды. Уткнувшись головой в подушку, сладко посапывал во сне Даланбаяр — он вообще обладал завидной способностью засыпать почти мгновенно. В эту минуту Бадрангуй остро завидовал приятелю — самому ему никак не спалось. Он долго ворочался с боку на бок, обдумывая, как увеличить выработку угля за счет сокращения простоя врубовой машины. Потом мысли его незаметно вернулись к любимой девушке. Казалось, он видит в сумраке комнаты ее смутно белеющее лицо с четко очерченными губами, стройную легкую фигурку. В глазах девушки светятся любовь и счастье. Узнав, что она и Бадрангуй любят друг друга, Даланбаяр перестал даже смотреть в ее сторону, а случайно повстречавшись с ней на улице, демонстративно отворачивался. Ну и характер, обижался за девушку Бадрангуй. Впрочем, Бадрангуй не мог поверить в то, что Даланбаяр так легко отказался от девушки — не такой он человек. Более того, он смутно чувствовал, что Даланбаяр не остановится ни перед чем, если захочет их разлучить навсегда.

Стараясь не разбудить приятеля, Бадрангуй тихо поднялся с постели, натянул гутулы, накинул тэрлик и вышел из дому. На улице заметно похолодало — по спине Бадрангуя пробежали мурашки. Звезды померкли, небо на востоке подернулось сероватой прозрачной дымкой, предвещая скорое наступление рассвета. Поселок спал крепким сном: окна домов были темны, вокруг стояла мертвая тишина, лишь изредка нарушавшаяся сонным лаем какой-нибудь собаки. Бадрангуй долго стоял у ворот, вслушиваясь в ночь и зябко поеживаясь, пока совсем не продрог. Стараясь не скрипеть дверью, он осторожно вошел в комнату и стал раздеваться.

Даланбаяр проснулся и поднял голову:

— Кто тут? Что нужно?

Бадрангуй засмеялся.

— Спи, спи, приятель, еще рано. А не спится — вставай, скоро рассвет.

Даланбаяр протер глаза и сел на кровати.

— Где ты бродяжничал? — подозрительно спросил он.