Свет надежды

Время словно застыло на одном месте, дни тянулись с мучительной медленностью. Айна не находила себе покоя, мечась по замку от волнений. Она загрузила себя тяжелой работой, выполняя ее наравне с прислугой, хоть старая Сенира и сердито ворчала, убеждая, что жене правителя негоже заниматься таким трудом. Но так было хоть чуточку легче, так можно было обмануть себя и ненадолго отвлечься, загрузить себя работой, чтобы потом, придя в собственные покои, упасть на постель и забыться усталым сном, в котором ей приходило одно и то же: их единственная с Рагнаром ночь, полная трепета и надежд. Она больше не смогла вызвать свои видения, отправиться в новый полет, и теперь ее терзали тревожные мысли, которые иногда кошмарами вторгались в сны и заставляли просыпаться в холодном поту.

Ранним утром, когда охваченный тревогой ожидания город огласил сигнал, оповещавший о возвращении армии домой, Айна уже бежала к огромным воротам замка. Она почувствовала приближение отряда еще раньше, словно что-то изнутри зазвонило громким набатом. Миновав огромные стены замка, она бросилась на холм, с которого провожала мужа, и долго вглядывалась в даль, стараясь различить очертания отряда. Рагнар, он должен был быть впереди... Но она его не видела. Айна бросилась вперед, навстречу им, но к своему ужасу так и не видела мужа. И когда войско, наконец, поравнялось с ней, Олаф, стоявший во главе всей процессии, подал команду остановиться.

«Что- то не так», - мелькнуло в голове тревожно. Юсуф растерянно отвернулся, но Айна видела, как крепко сжимали его руки поводья. Олаф и Халмар поспешили спешиться, но ни один из них не решался начать.

- Где он? - тревога комом стала в горле, мешая задать вслух этот страшный вопрос, а глаза беспокойно метались от одного верного друга ее мужа к другому.

Халмар указал на повозку, следовавшую за его лошадью. Там, укутанный тяжелыми шкурами, лежал правитель Моргаша.

Айна бросилась к нему... и застыла, едва только увидела...

- Он держался до последнего, Айна, - донесся до нее голос Олафа сквозь невесть откуда взявшийся шум в голове, - боролся с Келдеймом с твоим именем на устах. Эту ночь мы не смогли его уже удержать... Тело его еще даже не остыло...

Но Айна уже не слушала. Тихо ступая по снегу, она подошла к повозке и склонилась к мужу, обняла его за голову и прижалась к хладеющим губам. Казалось, что он просто спал, забылся крепким усталым сном, но настанет утро нового дня, и он откроет свои глаза, и улыбка снова озарит их ярким светом. Она отказывалась верить, что может быть как-то иначе. Богине могли быть столь жестокими, чтобы даровать ей шанс на жизнь, даровать надежду на счастье и в одночасье лишить этого. Вся ее жизнь была лишена какого-то смысла, и лишь та единственная ночь, подаренная Рагнаром, наполнила душу надеждой. А теперь и эта надежда вырвана с корнем.

Глава 36

Халмар словно в страшном сне смотрел, как принцесса медленно шла к повозке с правителем, как склонилась к мужу, прижалась к его губам... Он все еще не мог признаться даже самому себе, что Рагнара больше нет в живых. Просто не мог найти слов, чтобы выразить эту чудовищную правду и не оборвать все еще тянувшуюся, словно нить, память о живом друге, что был ему ближе брата. Эти воспоминания все еще сопротивлялись упрямой реальности, еще затуманивали сознание ожиданием, что Рагнар сейчас откроет глаза, встанет и...

Ничему этому уже не быть. Зангра сумела выстоять, но цена оказалась слишком уж высока - жизнь последнего правителя. И если боги смилостивились, то оставалась лишь хрупкая надежда на Айну... на то, что, сама того еще не зная, она уже хранила в себе новую жизнь - продолжателя рода правителей Зангры.