Свет очей моих (ЛП)

— Я в порядке, — ответил Шерлок более мягко. — Полагаю, мы собирались прогуляться.

И они отправились на прогулку.

Иногда они разговаривали, иногда молчали, но в их беседах не сквозила неловкость, а тишина не тяготила. Они говорили обо всём понемногу. Джон рассказал ему, что произошло после больничной палатки во Франции. Шерлок рассказал о картинах, которые написал к открытию выставки.

Было уже поздно, когда Шерлок прочистил горло.

— Знаю, ты слышал разговор с Тревором.

— Не совсем моё дело, — отозвался Джон, хотя почему-то не думал, что это правда.

— Кокаин… Я больше не принимаю его.

— Хорошо. Просто отлично.

— Подумал, ты не одобрил бы.

Джон понятия не имел, что на это ответить, и промолчал.

Занялся рассвет, когда они остановились на одном из мостов через Сену. Они стояли плечом к плечу и смотрели в серые утренние воды.

— Шерлок, — наконец сказал Джон, — что происходит?

Шерлок пожал плечами.

— Судьба, полагаю.

Джон коротко глянул на него.

— Разве ты веришь в судьбу? — усмехнулся он.

И снова Шерлок помедлил с ответом.

— Никогда не верил, — в конце концов сказал он. — До того случая во Франции. Я заглянул тебе в глаза и понял, что вот моё предназначение.

Джон смутился. И опять испугался. Что этот мужчина имел в виду?

— Но это было десять лет назад.

— Да. — Шерлок одарил его взглядом серебристо-зелёных глаз. — Ты слишком долго добирался сюда, Джон.

Ясно, что под «сюда» Шерлок подразумевал вовсе не Париж.

— Господи, — пробормотал Джон. Голову сковало страхом. Что он здесь делал? Это не его жизнь. Его жизнь находилась в крошечной квартирке с Мери. — Мне пора идти, — сказал он хриплым голосом.

Шерлок подался вперёд к нему, но Джон отступил.

— Нет. Это уже слишком. Я не могу…

Он развернулся и быстро удалился, оставив Шерлока Холмса стоять в одиночестве на мосту через Сену.

========== Глава 16. Словно болиголов ==========

Шерлок окружён идиотами. Как обычно. Только на этот раз он, должно быть, влюблён в одного из них.

Моё сердце болит и сонное

Оцепенение мучает разум,

Словно принял я болиголов.

— Джон Китс

— Non, non, non! — Шерлок повернулся и впился взглядом в Лестрада.

— У тебя стратегия набирать только идиотов? Из соображений дешевизны? Или ты просто проявляешь доброту, нанимая тех, кто не может найти работу, потому что ОНИ ИДИОТЫ!

— Заткнись, Шерлок, — огрызнулся Лестрад. — Это не их и не моя вина, пойми уже. Это ты внезапно всплыл в последнюю минуту с изменениями в экспозиции.

Шерлок лишь сердито глянул на него.

— Я хочу, чтобы она была здесь! Час назад я сказал тебе, что хочу её в этом месте.

Лестрад вздохнул, а потом дошёл до работников, чтобы успокоить их.

Шерлок на секунду сжал свою голову обеими руками, а затем тяжко рухнул в ближайшее кресло. Он отлично знал, что истинная причина его настроения не имела ничего общего с экспозицией (однако он хотел, чтобы портрет Джона находился прямо в центре, как он им и сказал — громко — как ему казалось, вечность назад. Ну, или, по меньшей мере, час назад). Нет, его нервы оголились, а мысли разбежались в миллионе направлений, не из-за действий рабочих Лестрада, а потому что Шерлок Холмс был напуган. (Напуган? Да. Нет смысла отрицать). Он боялся, потому что ему начало казаться, что этот портрет — единственное, что у него останется от Джона Уотсона, и эта мысль разрушала его. Он знал, что никогда не забудет чувство, которое испытал, наблюдая за тем, как Джон ушёл два дня назад, оставив его в одиночестве на мосту.

И с тех пор — ничего.

Он не хотел делать первый шаг, пытаясь исправить ситуацию, предполагая, что её вообще можно исправить. Это Джон ушёл, так что это Джон и должен вернуться с извинениями. Что не означало, что он как минимум по десять раз на дню подавлял порыв разыскать Джона и умолять, только бы Джон снова поговорил с ним.

И всё это было таким глупым, непереносимо и досадно глупым, потому что, он знал, что Джон был очарован им так же, как и он Джоном. Он замер на секунду, чтобы осознать мысль, что Холмс вовлёкся в нечто такое обыкновенное как «очарование» другим человеком. Он тут же понял, что это не имеет значения. Вообще-то он решил, что если Джон Уотсон внезапно появится прямо перед ним, он не колеблясь скажет: «Я очарован тобой». Шерлок так глубоко затащил его в чертоги разума, что Джон не сможет выбраться обратно, даже если захочет.

Затем он задумался, что если это, возможно, было некой кокаиновой грёзой.

Мгновением позже, он решил, что если и так, то без разницы.

Они обречены. Это судьба.

Однако у него остались вопросы к судьбе, которая свела его с таким идиотом как Джон Уотсон. Который ушёл.

Хотел бы Шерлок разозлиться.

Но вместо этого он испугался, и, очевидно, из-за страха разорался на несчастных французов-чернорабочих.

Спустя несколько минут Лестрад подошёл к нему.

— Ты вот так хотел?

Шерлок поднял голову и посмотрел на картину, которая теперь висела на самом видном месте.

— Да, — сказал он мягко. — Так я и хотел. Спасибо. Долго же ты не мог сделать, как надо.

Лестрад лишь смерил его взглядом.

— Это же он, да? С вечеринки той ночью?

Шерлок едва кивнул в ответ.

— Так ты знаком с ним с войны?