Свет очей моих (ЛП)

Шерлок пытался не вдыхать ароматы предыдущих посетителей тесной будки.

— «Поработал» — ключевое слово, — сказал он блёкло.

Майкрофт на секунду замолчал.

— Это был последний контакт, — настаивал Шерлок, перейдя в наступление. Он пытался не звучать отчаянно.

— За исключением Морана, — отметил Майкрофт. — Самый опасный из всех.

— Он в Лондоне, — бесцветно ответил Шерлок.

Даже если Майкрофт промолчал, его удивление долетело из Лондона в Каир.

Шерлок прикурил сигарету и стал ждать.

— Как это случается, ты прав, — наконец, отозвался Майкрофт. — Я собирался сообщить тебе об этом.

«Может быть», — подумал Шерлок.

— Джон в безопасности?

— В настоящее время. Моран, очевидно, всё ещё полагает, что ты мёртв.

— Я возвращаюсь домой, — выдохнул Шерлок и посмотрел на серые клубы дыма, поднимающиеся к уже прокуренному потолку будки.

— Да, полагаю, ты уже можешь.

Они оба висели на линии, но молчали.

— В первую очередь ты должен нейтрализовать Морана, — в конце концов, сказал Майкрофт.

Разумеется, он имел в виду: «Прежде чем воссоединишься с Джоном». Шерлок бросил сигарету и раздавил её об поцарапанный, прожженный деревянный пол. «По крайней мере, я буду в том же городе», — подумал Шерлок, представив, что бы сказал Майкрофт о таких пошлых сантиментах, и не стал глупить и произносить это вслух.

— Я составлю план к тому времени, как ты вернёшься, — сказал Майкрофт.

— Отлично, — ответил Шерлок и повесил трубку.

Он вернулся в свой номер и свернулся на бугристом матрасе, думая о Джоне, о выражении его лица, когда он появится на Бейкер-стрит.

Той ночью ради Джона он оставил иглу в коробке.

***

Миссис Хадсон принесла тарелку с сэндвичами и пирожными, а затем заварила ему чашку чая. Джон слушал её болтовню, пока она хлопотала, но его внимание было сосредоточено на словах, которые он выплёскивал на бумагу. Наконец она поставила обед на стол.

— Как продвигается книга? — спросила она как всегда.

— Замечательно, спасибо, — ответил он. Зная, что его оставят в покое, только если он поест сэндвичи и выпьет чай, он отодвинул машинку.

Миссис Хадсон порадовалась, когда он откусил кусок окорока на толстом ломте зернового хлеба.

— Сегодня прекрасный день, Джон. Может, тебе стоит немного прогуляться после обеда. Свежий воздух взбодрит тебя.

Она всегда пыталась приободрить его, и Джон ценил это, правда ценил, но это было гиблым делом. Он почти дописал книгу, а затем должен был серьёзно подумать о своей жизни.

Время от времени Джон открывал нижний ящик и поглядывал на свой старый армейский пистолет. Казалось, тот ждал его.

Джон понимал, что не должен даже думать о том, чтобы взять пистолет и положить его в рот. Это было ужасно неправильно.

Но не так неправильно, как просыпаться каждое утро, испытывая всем существом боль от утраты Шерлока. Он знал, что люди должны были излечиваться от тяжёлой потери, так обычно происходило. Твой любимый умирал, и ты горевал, проходило время и медленно, день за днём, боль слабела, никогда не исчезая навсегда, потому что любовь всегда оставалась на месте.

Но ты научался справляться.

За исключением того, что ни один их этих этапов не подходил в случае утраты Шерлока Холмса. Джон не думал, что если проживёт ещё пятьдесят лет, то когда-нибудь перестанет страдать.

А он не хотел прожить пятьдесят лет боли.

Так что он доел сэндвич, выпил чай и даже погрыз пирожное, пока миссис Хадсон щебетала.

Время от времени он кивал или давал подходящий ответ, пытаясь не думать о пистолете, лежавшем в ящике.

Прошло всего несколько минут с тех пор, как миссис Хадсон спустилась в свою квартиру, когда Джон смутно расслышал звонок в дверь. Он проигнорировал его, как и всегда, потому что к нему на самом деле никто больше не приходил. Даже Майкл держался в стороне и просто ждал страниц, которые Джон отсылал ему каждую неделю, чтобы доказать, что всё ещё работает.

Или чтобы доказать, что всё ещё жив, потому, что он знал, что Майкл Стэмфорд понял выражение глаз Джона в последний раз, когда они выпивали.

Однако в передней раздался определённо не голос Майкла.

— Джон, — позвала миссис Хадсон. — У тебя гостья.

Со вздохом он встал и подошёл к двери. Он в самом деле удивился, увидев Ирен Адлер, поднимавшуюся к нему. Он не виделся с ней и не выходил на связь с того дня, как она навещала его в больнице в Париже.

Честно говоря, он даже и не вспоминал о ней.

— Ирен, — сказал он.

Она улыбнулась ему. Джон повернулся и прошёл обратно в комнату, Ирен последовала за ним.

— Что ты здесь делаешь? — он надеялся, что прозвучал не слишком грубо.

— Мы с Салли приехали на пару дней в Лондон, так что я просто решила заглянуть и проведать, как ты поживаешь.

— Я в порядке, — ответил он как всегда. Он хотел поблагодарить её за то, что она не привела Салли, но решил, что это неуместно.

— Хмм, — отозвалась Ирен, глядя на него. — Надеюсь, ты не против, если я скажу, что ты ужасно выглядишь.

Он пожал плечами.