Читаем Свет с Востока полностью

поминал в предшествующем письме. Помещенный в «Журналь Азиа-тик»* Годфруа-Демонбином** даты не имеет, но ясно, что некролог редактора «Журналь Азиатик» не был бы помещен в июльской книжке за 1935 год, если бы он умер в 1931 году. В «Ярбук»*** амстердамской Академии наук некролог написан самим Снук Хюргронье**** и начи­нается с точной даты (написан он Снуком за год до собственной смер­ти). Я его раньше не читал и поэтому теперь просмотрел с большим интересом, даже несколько подивившись очень мягкому тону этого весьма сдержанного человека. Оказывается, они близко подружились еще со времени пребывания обоих на Суматре. Узнал для себя много неожиданного. Я думал раньше, что Ферран всю жизнь провел на раз­ных дипломатических постах между Мадагаскаром и Сиамом со вся­кими промежуточными инстанциями. Оказывается, он был консулом и в Новом Орелане в Америке, и долгие годы финансовым (сик!) со­ветником при французском посольстве в Берлине. Курьезно то, что именно там он готовил свои «Реласион» *****. Курьезно, однако, и то, что Снук ни звука не упоминает о его работах над Ибн Маджидом и Сулейманом, у Демомбина об этом, конечно, есть. Во всяком случае, касательно даты можете окончательно успокоиться, а я, ежели доживу до следующего издания книжки, обязуюсь ее исправить и ввести некое изменение во фразу, начинающую новый абзац. Не могу совершенно припомнить, откуда у меня выплыл 1928 год! Какая-то аберрация, вероятно, под влиянием первого издания, которое я писал абсолютно без всяких справок.

Думаю на будущей неделе попробовать частично начать лекции, хотя прогресса в своем состоянии не чувствую. Сидя дома, усиленно составляю указатель к своей «Истории арабистики». Только что дошел до советского периода. Занятие, которое я очень люблю. Получил от брата Рейхани письмо, в котором сообщает, что выслал мне посмертно изданную его книжку «Калб Любнан»*****; поджидаю с интересом. Всего Вам доброго.

Ваш И. Крачковский

* «Journal Asiatique» («Азиатский журнал») — периодический орган французско­го Азиатского общества (Sociйtй Asiatique), выходит с 1822 г. ** Морис Годфруа-Демонбин (1862-1957) — французский арабист, долголетний сотрудник Феррана.

*** Jaarboek (голл.) — «анналы, хроника, ежегодник».

Приложение

337

**** X. Снук Хюргронье (ум. 1936) — голландский исламовед, с риском для жизни посетивший Мекку. Ферран состоял иностранным членом Академии в Амстер­даме.

***** «Relations de voyages et textes gйographiques arabes, persans et turks relatifs a VExtreme-Orient du Vif au XVIIf siиcles, traduits, revus et annotes par G. Ferrand», vol. 1-2, Paris, 1913-1914.

****** Рейхани — см. выше; «Калб Любнан» (араб.) — «Сердце Ливана».

28 декабря, 1947. Ленинград

Дорогой Теодор Адамович,

...Вашу статью видел в № 5 «Известий» Географического Общест­ва, но так как мне теперь их не присылают, то пока не перечитал. От­носительно перепечатки [диссертации] на машинке можно придумать такой исход. Если Вы разыщете машинистку и бумагу, то я берусь оп­латить то и другое (если со мною не произойдет, конечно, какого-нибудь дальнейшего кризиса— «на'узу билля»!*). Я только сегодня кончил возню с указателями к своей «истории арабистики», и теперь они пойдут в переписку, где еще находится библиография и некоторые вторично перепечатываемые страницы. Тогда можно будет перечитать все еще «единым духом» и считать работу со своей стороны закончен­ной. Касательно печатания ее особо радужных надежд не строю — и с библиографией моей выходят задержки, пока еще не разрешившиеся. Будьте же здравы в наступающем году.

Ваш И. Крачковский

* «Прибегаем к Аллаху» (араб.) здесь с шутливым оттенком, парафраза из Корана.

29 января, 1948. Ленинград

Многоуважаемый Теодор Адамович,

Получил сегодня Ваше письмо и очень рад, что «Аида» Вас не раз­очаровала. Я слыхал ее, конечно, не с такими голосами, как теперь, и до сих пор не могу забыть некоторых италианцев, отчего, за отсутстви­ем Фигнера и Собинова, почти не могу слышать современных теноров.

Книжки все я, конечно, получил своевременно и желаю всяческо­го успеха Вашему переводу*.

Насчет Коморских островов, помнится, было где-то у Феррана, и с «луной»**, конечно, они не связаны. Цыгане и зинджи*** мне по мно­

338

Приложение

гим соображениям сомнительны, и, прежде всего, надо пересмотреть «цыгановедческую» литературу, ей же конца-краю нет.

...Недавно получил рукопись одного Вам подобного «приват-гелертера»***, который отличается все же тем, что состоит вычислите­лем в Одесской обсерватории, а диссертация у него ни больше, ни меньше, как о системе огласовки в древнеегипетском языке. Не знаю, как отнесется к ней В.В.Струве, но если положительно, то боюсь, что мне придется ее штудировать, так как он (автор. — Т. Ш.) считает египетский язык прасемитским и свои соображения об огласовке строит в значительной мере на арабском. Работал он над темой с ана­логичными перерывами с 1932 года.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
Савва Морозов
Савва Морозов

Имя Саввы Тимофеевича Морозова — символ загадочности русской души. Что может быть непонятнее для иностранца, чем расчетливый коммерсант, оказывающий бескорыстную помощь частному театру? Или богатейший капиталист, который поддерживает революционное движение, тем самым подписывая себе и своему сословию смертный приговор, срок исполнения которого заранее не известен? Самый загадочный эпизод в биографии Морозова — его безвременная кончина в возрасте 43 лет — еще долго будет привлекать внимание любителей исторических тайн. Сегодня фигура известнейшего купца-мецената окружена непроницаемым ореолом таинственности. Этот ореол искажает реальный образ Саввы Морозова. Историк А. И. Федорец вдумчиво анализирует общественно-политические и эстетические взгляды Саввы Морозова, пытается понять мотивы его деятельности, причины и следствия отдельных поступков. А в конечном итоге — найти тончайшую грань между реальностью и вымыслом. Книга «Савва Морозов» — это портрет купца на фоне эпохи. Портрет, максимально очищенный от случайных и намеренных искажений. А значит — отражающий реальный облик одного из наиболее известных русских коммерсантов.

Анна Ильинична Федорец , Максим Горький

Биографии и Мемуары / История / Русская классическая проза / Образование и наука / Документальное